LITMIR.BIZ

      Ева бросила на идущую к столику Чена доцента Кондрашкину внимательный взгляд.

      «Ревнует?» – подумал Ли Минь, приподняв одну бровь.

      Доцент, чья талия была затянута в тугой корсет, села на стул возле Чена. Запах духов заставил посланника международного терроризма судорожно закашляться.

      – Вы в курсе, дорогой Ли Минь, – сказала Кондрашкина, – что на понедельник на десять утра назначено заседание кафедры?

      Сердце у Чена екнуло. Мышцы непроизвольно напряглись. По спине покатилась одинокая капля пота.

      «Ах, вот оно что, – подумал Ли Минь, – профессор не желает марать руки и прислал свою подчиненную. Хорошо, очень хорошо!»

      – Да, – сказал он вслух.

      – У меня к вам по этому поводу небольшое дело. Общественное, так сказать, поручение, – сказала Кондрашкина розовыми целлулоидными губами, и ее голос снизился до интимного шепота.

      Чен молча кивнул.

      – Я так понимаю, что вы беседовали с Иваном Ивановичем о смене темы диссертации, – продолжила Вероника Гавриловна.

      Во рту у Чена пересохло, где-то в районе солнечного сплетения поднялось ликование. Он не сомневался, что Селедкин, все просчитав, поручил щекотливое дельце Кондрашкиной.

      – Да, мы обсуждали этот вопрос, – сказал он, оставаясь внешне невозмутимым.

      Ева протирала грязный стол тряпочкой. В проеме двери было видно, как по коридору прошли пятикурсники Олег и Николай. Увидев Чена, они дружелюбно помахали ему рукой. Ли Минь, увлеченный беседой с Кондрашкиной, никак не отреагировал.

      – Так вот, – прошептала Вероника Гавриловна, наклоняясь через стол, – приходите в понедельник в половине десятого, за полчаса до начала заседания. Иван Иванович попросил кое-что вам передать. Я вам это принесу.

      Она встала и вышла из столовой, стуча высокими каблуками. Чен откинулся на стуле. Это было почти победой.