LITMIR.BIZ

Скачать книгу

два дня назад, с чувством малыша, который только что поймал первую в своей жизни рыбу – огромного карася – но вместо невода использовал любимый мамин плащ.

      Серебристый конь с золотыми гривой и хвостом послушно шагал за ним, позвякивая при каждом шаге уздечкой, едва ли менее драгоценной, чем он сам. В замшевой сумке за плечами при каждом шаге стучала в лопатки волшебная ваза, с виду похожая на нечищеный кувшин нерадивой хозяйки. Калиф сказал, что это не грязь, а благородная патина, и что именно это показывает, какая она старинная, чтобы не сказать – древняя, что придает ей дополнительную ценность, и что лет через четыреста, если ее и далее не чистить, ей просто цены не будет, но для родного брата его ненаглядной Прекрасной Елены ему ничего не жалко, давай, еще выпьем этого искристого шербета и раскурим кальян дружбы… Но Серый с детства помнил предупреждения старого знахаря Минздрава, что курение опасно для нашего здоровья, и предоставил пыхтеть и булькать мутным зельем Ахмету Гийядину, захмелевшему от свалившегося на него счастья в лице своенравной стеллийки, и его гостям. Сам же, ни на секунду не забывая о простуженном Иване, брошенном ими на милость прислуги в пыльной вонючей дыре, именуемой то ли колонна-амбаром, то ли пелотон-чуланом, при первой же возможности, прихватив выторгованные призы, помчался назад.

      Но шаги его с приближением к сулейманскому постоялому двору – как его там? – всё замедлялись и замедлялись, и вся ложь об исчезновении Елены Прекрасной, заготовленная ранее и казавшаяся чрезвычайно правдоподобной еще полчаса назад, начинала представляться беспомощной и нелепой выдумкой, не способной обмануть даже Ивана. Оставалось только надеяться, что царевич еще не пришел в себя, и тогда его можно будет погрузить на Масдая, завести на него же коня – ох и ругани-то будет, но не в сапог же его совать!.. – и быстренько лечь на обратный курс. А там, когда оклемается сердешный, уже поздно будет. И забудется эта спесивая взбалмошная Ленка как страшный сон.

      Хозяин встретился ему у ворот – он провожал старьевщика с повозкой, нагруженной хламом. Прижимая к груди медный котелок, выменянный на копившуюся месяцами рухлядь, караван-сарайщик одновременно пытался выглядеть, не прихватил ли проныра-коммерсант со двора чего ценного.

      Увидав ослепительного коня и одежду его владельца, лопающуюся от золотого шитья и самоцветов, хозяин выкатил глаза, вытянул шею и выронил котел из рук.

      – Что ты так таращишься? – свысока удивился Волк. – Лошадей, что ли, никогда не видывал, или меня не узнал? Я теперь – деверь калифа Амн-аль-Хасса. Или шурин? Или свояк… Короче, я обменял свою любимую сестру на его любимого коня, которого и вверяю пока в твои дырявые руки. Заботься о нем до нашего отъезда как о себе самом – и мы вознаградим тебя по-цар… по-калифски. Но если хоть волосок упадет с его гривы – ты свою беспутную башку не найдешь больше и с атласом. Понял?

      – Все понял, ваше высочество, – поклонился до земли хозяин.[8]

      – Исполняйте, – лукоморец не стал вдаваться в тонкости местного

Скачать книгу