LITMIR.BIZ

      Они переписывались до конца занятий. Легкая, ни к чему не обязывающая, но очень вовлекающая беседа утянула Нину за уши – не оттащить, как кошку от сметаны. Впервые в жизни она чувствовала себя зависимой от телефона и даже дергала коленом под партой, ожидая ответного сообщения.

      Концентрироваться на уроках было попросту невозможно. Любой материал становился бессмысленным, распадался на обезличенные буквы и звуки, не несущие в себе информации, только шум, отвлекающий от важного.

      Если бы кто-то спросил Нину Дженовезе, чему она научилась за этот день, она бы честно призналась, что впервые ни слова не запомнила. К счастью, Icebreaker ее о таком не спрашивал. Он вообще почти не задавал вопросов, лишь деликатно очерчивал интересующие темы, сам осторожно оставаясь в тени.

      Это ни в коем случае не было похоже на интервью или сбор информации (а общение с Лоуренсом попервой выглядело именно как допрос для досье), но Нине почему-то самой хотелось все о себе поведать, впечатлить, всю себя выпотрошить перед «новым знакомым».

      Местами она была почти уверена, что это все-таки Ларс, местами начинала сильно в этом сомневаться. Маятник уплывал то в одну сторону, то в другую, как эмоциональные качели. А потом и вовсе замер. Сразу после звонка с последнего урока. Но, взбудораженная вторжением волнующего незнакомца в свои будни, Нина не обратила внимания на это маленькое совпадение.

      Утрамбовываясь в школьный автобус, за неимением новых сообщений Нина перечитывала диалог с самого начала и ничего не видела вокруг, кроме прямоугольника экрана. За несколько уроков в их чате накопилась тонна переписки. Еще ни с кем, кроме Отто, она не общалась так долго, увлекательно и, что самое главное, непринужденно.

      Болтать с незнакомцем оказалось так же легко, как дышать. Интересно и просто, будто они давно знали друг друга. Слова возникали сами собой, нужные слова, приятные, чистые, они укладывались рядышком, как кирпичики для строительства дома, в котором захочется жить.

      Icebreaker обладал манерой общения, которая еще не встречалась Нине в реальной жизни. Искусство его беседы поражало. Он был неглуп, сдержан и скромен, что моментально подкупало ее в людях. Если это Ларс, то у него раздвоение личности. Хотя с каждой минутой в это верилось все меньше.

      Верна ли первоначальная догадка, Клиффорд с ней общается или нет, постепенно теряло значение, как выцветающая фотография, но любопытство никуда не исчезло. Оно как будто преобразовывалось во что-то еще. В намек на привыкание. В желание, чтобы это не кончалось.