LITMIR.BIZ

Скачать книгу

разговоры, всегда ведшиеся полушёпотом, тут же прекращались. Мы не знали точно, что происходило раньше, мы только пытались составить себе представление об этом по обрывкам фраз: “все же знали, что стало с этими людьми в автобусах”, или “все же чувствовали этот запах”» (из речи на суде члена РАФ Биргит Хогефельд в 1995‑м. Все цитаты из Хогефельд оттуда же.) В деревне, где жила Хогефельд, располагался концлагерь; в близлежащем городке Хадамер проводилась «эвтаназия» – уничтожение неизлечимо больных.

      Большинство людей старше 40 лет и не скрывают, что остались гитлеровцами. «Соседи могли подойти к тебе и сказать в лицо: “При Гитлере тебя отправили бы в газовую камеру”», – вспоминала сестра Гудрун Энслин, Христиана.

      «Выбраться из царившей в обществе атмосферы затхлости и тесноты было некуда. Реакция окружающих даже на самые слабые попытки что-то изменить своими силами ясно показала, что позиция властей и большей части общества не оставляет места иному образу жизни, иным идеям. Мы отчётливо почувствовали это противостояние, когда ещё пятнадцати-шестнадцатилетними школьниками участвовали в демонстрациях (неважно, за школьное самоуправление или против Вьетнамской войны). В лучшем случае прохожие кричали нам: “Если вам здесь не нравится – убирайтесь в зону!” (то есть в ГДР. ФРГ вообще не признавала её до 1975‑го. А по Конституции ФРГ весь Берлин (не только Западный) был отдельной федеральной землёй, но никто, кроме ФРГ, этого не признавал. – Л.) Но нередко мы слышали и другое: “Таких, как вы, при Гитлере мигом отправили бы в печь!” И это были вовсе не отдельные голоса: вокруг таких людей всегда собиралось множество сторонников, и реплики противоположного свойства были исключением» (Биргит Хогефельд). «В шестьдесят восьмом мы поднялись на борьбу за справедливый и гуманный мир, а наши родители почти сплошь были нацистскими преступниками или их пособниками, и огромное большинство взрослого населения этой страны в то время было так или иначе связано со своей историей и всю жизнь пыталось свалить с себя ответственность за неё. Сама мысль, что эти люди могут стать нашими союзниками, показалась бы нам тогда абсурдной: в этом отношении исходные условия были иными, чем у левых в других странах» (там же).

      Людей, публично называющих гитлеровский период лучшим в истории Германии, в социологических опросах 1954‑го – 42 % населения. Большинство остальных восхваляют фюрера более осторожно, в узком кругу.

      Можно вспомнить оценку советского писателя-диссидента Фридриха Горенштейна, жившего в ФРГ в 1980–2002 гг. и собиравшего материалы о нацизме: «Спорить можно только об одном – 98 или 99 % немцев поддерживало Гитлера». Заодно вспоминается интересная фотография 1936 г.: среди толпы людей, отдающих нацистское приветствие (гражданских лиц, не военных), стоит только один не сделавший этого, со сложенными на груди руками. Через несколько десятилетий ситуация не изменилась.

      Карл Ясперс (из крупнейших экзистенциалистов) подсчитывает количество немцев, не причастных

Скачать книгу