LITMIR.BIZ

Скачать книгу

резиденцией владетелей Абхазии, показал ей развалины старинной церкви и священную для абхазцев рощу.

      Впереди замелькали деревянные дома Гудаут, районного центра, протянувшегося вдоль берега моря. Отсюда до Сухума оставалось немногим более сорока километров. После короткой остановки машина продолжала свой путь на юг, теперь уже вдоль побережья. Снова резко изменился ландшафт: мягкие, невысокие холмы, зелень фруктовых садов, пена прибоя. Горы опять отошли вглубь и только перед Ново-Афонским монастырем снова придвинулись к морю. На окрестных вершинах белели развалины когда-то грозных крепостей. Вечерело. Переехав через неглубокую, веселую речушку, остановились у белого здания с надписью «Союзтранс». Из конторы вышел человек с большими пушистыми усами, в длинной серой рубашке со множеством черных пуговиц, и, подойдя к шоферу, проверил путевые листы.

      – Можно погулять немножко, стоянка двадцать минут, – сказал он по-русски с сильным акцентом.

      Майсурадзе, Жирухин и Отрогов ушли в маленький ресторанчик. Остальные стояли у машины и, переминаясь с ноги на ногу, рассматривали здания монастыря, поднимавшиеся по горе, с венчающим вершину огромным зданием собора. Где-то рядом тарахтел движок местной электростанции.

      – Пройдемте к морю, – предложил Обловацкий Елене Николаевне и Константиниди, и они направились к небольшой, чистенькой пристани.

      – Смотрите, наши ивы! – воскликнула Елена Николаевна, показывая на деревья.

      Дремлют плакучие ивы,

      Низко склонясь над ручьем,

      Струйки бегут торопливо,

      Шепчут во мраке ночном.

      – продекламировал Обловацкий.

      – Почему «ваши» ивы? Почему струйки шепчут? – ревниво спросил Константиниди.

      – Одиссей полагает, что ивы – это монополия Абхазии, а насчет шепчущих струек он тоже не согласен, считает, что такой водный гигант должен только рычать, пениться и бурлить, – подшучивал Обловацкий. – Кстати, рыба здесь водится?

      – Видите, Елена Николаевна, какой он колючий! Водится, водится, дорогой!

      Сигнал автобуса позвал их на станцию.

      В быстро наступавших сумерках машина вышла из Афона и покатила дальше. Включенные фары выхватывали из темноты узкую полосу шоссе. Подъезжая к селению Эшеры, Обловацкий увидел в кустах две блестящие зеленые точки и показал на них Константиниди.

      – Шакал, – сказал Одиссей. – Уж это наша монополия, – добавил он смеясь.

      Переехали длинный, скрипящий деревянный мост над высохшей Гумистой.

      – Ну, теперь мы дома! – обрадовался Майсурадзе, хотя вокруг было темно и пустынно. Неожиданно за одним из поворотов мигнул луч маяка, и пассажиры увидели впереди розовое зарево: это был Сухум – конец пути.

      Центральная улица полна гуляющих. За столиками многочисленных кофеен сидело множество людей.

      На улице Октябрьской революции машина повернула направо и, пройдя мимо кубического здания Госбанка, остановилась у станции Союзтрасса. Распрощавшись, ушли Майсурадзе и Жирухин.

      Константиниди предложил Елене Николаевне

Скачать книгу