ТОП просматриваемых книг сайта:
Мужик в царском доме. Записки о Григории Распутине (сборник). Илиодор
Читать онлайн.Название Мужик в царском доме. Записки о Григории Распутине (сборник)
Год выпуска 2012
isbn 978-5-4438-0097-4
Автор произведения Илиодор
Жанр Биографии и Мемуары
Серия Корона Российской империи
Издательство ""Алисторус""
У «Яра» компания заняла кабинет, куда были приглашены хористки, причем Распутин вскоре, придя в состояние опьянения, стал вести себя более чем развязно и назвал себя.
Немедленно весть о пребывании Распутина в кабинете у «Яра» и его шумное поведение вызвало огласку в ресторане, причем хозяин ресторана Судаков, желая избежать неприятностей и излишнего любопытства, стал уверять, что это не настоящий Распутин, а кто-то другой, кто нарочно себя им назвал.
Когда, однако, это дошло до Распутина, то он же стал доказывать, что он настоящий Распутин и доказывал это самым циничным образом, перемешивая в фразах безобразные намеки на свои близкие отношения к самым высоким особам».
Глава I. Мое знакомство с Распутиным
Слухи о нем. – Встречи с ним. – Первый приезд его в Царицын. – Моя поездка с ним в село Покровское. – Второй приезд Распутина в Царицын. – Третий приезд
В конце 1902 года, в ноябре или декабре месяце, когда я, обучаясь в С.-Петербургской духовной академии, деятельно готовился к принятию ангельского образа – монашества, среди студентов пошли слухи о том, что где-то в Сибири, в Томской и Тобольской губернии, объявился великий пророк, прозорливый муж, чудотворец и подвижник, по имени Григорий.
В религиозных кружках студенческой молодежи, группировавшихся вокруг истинного аскета, тогдашнего инспектора академии – архимандрита Феофана[5], рассуждения о новоявленном пророке велись на разные лады.
От этих толков о «старце» я оставался в стороне. Мне некогда было ими заниматься и к ним прислушиваться. Отчасти потому, что я, привезши в начале 1902 года из Кронштадта в академию некоего Митю блаженненького, о котором подробная речь будет ниже, на примере этого блаженного уже успел разочароваться в новых юродивых и прозорливых; а главным образом потому, что я тогда самым серьезным образом готовился отречься от мира и вступить на путь самоотверженного служения истине и ближним.
Но были моменты, когда вопрос о «старце» Григории прямо-таки гвоздем становился в моем мозгу.
Особенный интерес к «старцу» возбуждали во мне речи моего духовного отца и приготовителя к монашеской жизни, о. Феофана.
Сидели мы однажды с ним в его покоях, пили чай и вели душеспасительную беседу. Не знаю в связи с чем, о. Феофан, во время беседы заговорил о Божьем человеке – Григории.
– Да, – говорил он, – есть еще Божьи люди на свете. Не оскудела Русская земля преподобными. Посылает Господь утешенье людям своим, время от времени воздвигая им праведных мужей… Вот ими-то и держится еще Святая Русь.
Я, вообще с жадностью ловивший каждое слово своего учителя – Феофана, помню, особенно насторожился, когда он начал речь о современных праведных людях.
Он продолжал:
– И вот теперь такого мужа великого Бог воздвигает для России из далекой Сибири. Недавно оттуда
Архиепископ Феофан (в миру Василий Дмитриевич Быстров, 1872–1940) – епископ Русской Православной Церкви за границей; с 1908 г. исполнял обязанности ректора С.-Петербургской духовной академии; с 1909 г. – епископ Ямбургский. В течение двух лет был царским духовником. После неудач антираспутинской кампании с ноября 1910 г. удален из академии и назначен епископом Таврическим; с 1912 г. переведен в Астраханскую епархию; с 1913 г. – в Полтавскую.