LITMIR.BIZ

      Предисловие автора

      Перед вами документальный роман, призванный перенести читателя в те дни, когда Робер де Ларошфуко сражался с нацистами в оккупированной Франции как диверсант и участник Сопротивления. В основу этой истории легло несколько источников, и в первую очередь – мемуары самого Ларошфуко «Свобода мне в радость: 1940–1946[1]», опубликованные в 2002 г., за 10 лет до его смерти. Кроме того, семья Ларошфуко, с неизменной благосклонностью относившаяся к моей работе, поделилась со мной аудиозаписью, на которой Робер рассказывает детям и внукам о своей жизни и участии в войне. При этом я получил и DVD с документальным фильмом, режиссером, монтажером и продюсером которого выступил один из племянников Робера. Это настоящая сага об истории легендарной семьи, о родителях Робера, о его девяти братьях и сестрах, а главное – о мужестве, которое понадобилось самому главному герою в ходе войны. Эти бесценные материалы послужили прекрасной отправной точкой при написании книги. И аудиозапись, и фильм предназначались для семейного архива Ларошфуко, но дочь Робера, Констанс, любезно предоставила мне копии.

      Я подолгу беседовал с ней и тремя ее братьями и сестрами об их отце – лично, по Skype, по телефону и электронной почте. Снова и снова я связывался с ними, хотя обещал уже не досаждать расспросами, и всякий раз просил прощения за назойливость. Однако Астрид, Констанс, Ортанс и Жан всегда откликались на мои просьбы и охотно делились воспоминаниями. За это я им бесконечно благодарен.

      Эта книга – результат четырехлетней исследовательской и журналистской работы в пяти странах. Я побеседовал с десятками людей, прочел около 50 книг на английском и французском языках, изучил тысячи страниц военных и исторических документов на четырех языках. И все же, во многом из-за секретного характера миссий Ларошфуко во время войны, порой приходилось полагаться лишь на его собственные свидетельства о тех или иных событиях – как на лучшие, а иногда и единственные описания событий. К счастью, его воспоминания удивительно ярки и прекрасно согласуются с известными историческими фактами о Франции того времени.

      Пролог

      Семья не уставала спрашивать его: почему? Как герой войны мог встать на сторону человека, которого называли предателем? Зачем было Роберу де Ларошфуко, кавалеру ордена Почетного легиона, рисковать своим добрым именем ради защиты Мориса Папона, обвиненного – спустя столько лет после войны – в пособничестве нацистам во время оккупации?

      Эти вопросы витали в воздухе вплоть до февраля 1988 г., когда Ларошфуко начал давать свидетельские показания в ходе уголовного процесса, открывшегося четырьмя месяцами ранее, – процесса, которому суждено было продлиться полгода и стать самым долгим в истории французского правосудия[2].

      Вошедший в зал суда Ларошфуко выглядел чрезвычайно элегантно. Его серебристые волосы только начинали редеть, и он по-прежнему зачесывал их назад. В свои 74 года он держался так, будто ему не больше 50. Иронический взгляд карих глаз, римский профиль – все выдавало в нем аристократа, привыкшего повелевать. Высоко подняв голову, он прошествовал к свидетельской трибуне и дал присягу, а затем вернулся на свое место, которому на время судебного разбирательства суждено было стать центром всеобщего внимания. Вид у него был на удивление невозмутимый. Даже на лице сохранялись следы бронзового загара – несмотря на хмурую французскую зиму. Годы, казалось, были не властны над его мужественной красотой – почти такой же ослепительной, как в первые послевоенные годы, когда он менял девушек как перчатки, пока не встретил Бернадетт де Марсье де Гонто-Бирон, свою будущую жену и мать его четверых детей.

      На трибуне Ларошфуко предстал в зеленом твидовом пиджаке в клетку поверх светло-голубой рубашки с узорчатым коричневым галстуком. Такой наряд вполне подходил сельскому дворянину, приехавшему на день-другой в Бордо из Пон-Шеврона – родового гнезда с 30 спальнями и 27 гектарами земли в департаменте Луара в Центральной Франции. Он просто излучал харизму, сиявшую еще ярче на фоне сумрачной строгости стен зала суда. В тот день Ларошфуко затмил всех присутствующих.

      Молва о его бесстрашии бежала впереди него, и суд – чуть ли не из любопытства – дозволил ему вступительное слово. Всем не терпелось узнать, почему не кто-нибудь, а Ларошфуко взялся защищать такого человека, как Папон. Ларошфуко кивнул подсудимому в темном костюме, отделенному от него пуленепробиваемым стеклом, и с некоторой досадой, которую выдавал изгиб губ, принялся вспоминать события полувековой давности.

      «Прежде всего хочу сказать, что в 1940 г., несмотря на мою крайнюю молодость, я был против немцев, против Петена Скачать книгу