LITMIR.BIZ

      Солнечные лучи уже давно грели мою лисью морду и били в глаза – я видела их красный свет сквозь закрытые веки. Я хотела прикрыть морду хвостом, чтобы поспать еще чуть-чуть, но кончика моего носа коснулся дымный аромат готовящейся еды. Он вырвал меня из сна.

      Мне снился отец. Разгневанный, он бежал за мной с толстенной палкой в руках по Ёми и кричал. В Ёми нет эха. Ничто не разносило его голос по царству мертвых. Он проклинал меня. Кричал, что я не имела права лезть в Книгу Жизней и самовольно дарить лучшую жизнь Когими. Отец почти догнал меня, но я, поднырнув под палкой, бросилась в желтую реку и поплыла что есть мочи, гребя лапами. Недвижные воды тянули на глубину. Мне казалось, что я не плыву, а лишь барахтаюсь на месте. Но маленькая точка на том берегу увеличивалась с каждым гребком. Это дало мне надежду. Я начала перебирать лапами в мутной желтой воде еще быстрее, и вот размытая точка обрела четкие очертания. Это был Когими. Протянув руку, он схватил меня за лапу и вытянул из смрадных вод на берег. Обессиленная, я легла на желтый песок, пытаясь отдышаться после быстрого бега и мучительно долгого барахтанья в воде. Голос отца, оставшегося на том берегу, стих. Я повернулась к нему: он упер руки в бока и, прищурившись, наблюдал за нами. «Совсем выбилась из сил, бедняжка», – душа смертного склонилась надо мной и потрепала за морду. Я уткнулась носом в его ладонь. Рука ничем не пахла – от нее лишь веяло холодом. «У меня будет к тебе просьба, Мизуки. Сможешь выполнить?» – Когими заглянул мне в глаза. «Конечно», – попыталась ответить я, но не услышала своего голоса. Смертный склонился надо мной и, едва касаясь губами уха, тихо произнес: «Не трогай моего сына, Мизуки. Оставь его в покое, отступись от него». – «Я и не собиралась трогать твоего сына», – попыталась сказать я, но голос снова изменил мне. Слова беззвучно вылетали изо рта. «Мизуки!» – разорвал тишину крик отца, и Ёми тут же исчезло.