Скачать книгу

Каждый шаг от пикапа усиливал ощущение опасности и предчувствие, что до ночи я не вернусь к дороге. Однако я унаследовала инстинкт преодоления трудностей от бабушки Уинни, которая была совсем юна, когда ее мать Эллен в начале 30-х заболела гриппом. Снег тогда отрезал семью от мира, и Эллен умерла в своей комнате, прежде чем соседи наконец-то пробились через замерзшую долину и снег глубиной по грудь, чтобы проведать клан Фергюсонов.

      Ботинок соскользнул; я ухватилась за деревце, но вырвала его из земли и покатилась по склону, придавливая другие саженцы, пока не налетела на мокрое бревно, все еще сжимая осьминога из зазубренных корней. Это молодое деревце было подростком: мутовки боковых веток, отсчитывающие года, говорили о пятнадцатилетнем возрасте. Туча начала плеваться дождем, джинсы промокли. Капли бусами висели на непромокаемой ткани дождевика.

      На этой работе не было места слабости, и я, сколько себя помню, культивировала суровое внешнее поведение в мальчишеском мире. Я ни в чем не хотела уступать младшему брату Келли и тем, кто носил квебекские имена вроде Леблан, Ганьон и Трамбле[3], поэтому научилась играть в уличный хоккей с соседской компанией при минус двадцати. Я была вратарем – самая непрестижная позиция на поле. Мне сильно бросали по коленям, и я скрывала под джинсами ноги, покрытые синяками.

      После смерти своей матери бабушка Уинни продолжала жить, как могла: развозила на лошади почту и муку по домам в долине Иноноаклин.

      Я уставилась на комок корней в кулаке. Его облепил блестящий гумус, напомнивший мне куриный помет. Гумус или перегной – это жирная черная гниль в лесной подстилке; он находится между свежим слоем из опавшей хвои и отмирающих растений сверху и минеральной почвой, выветрившейся из коренных пород, снизу. Гумус – продукт разложения растений, именно в нем похоронены мертвые растения, жуки и мыши-полевки. Природный компост. Деревья любят пускать корни в гумусе, а не выше или ниже, поскольку именно здесь они могут получить доступ к куче питательных веществ.

      Но кончики этих корней светились желтым, как огоньки на рождественской елке, и заканчивались паутинкой мицелия того же цвета. Нити этого струящегося мицелия имели практически тот же цвет, что и нити, уходившие в почву, от ножек маслят, и я достала из кармана сорванный гриб. В одной руке я держала комок корней с ниспадающей желтой паутинкой, а в другой – масленок с оборванным мицелием. Я внимательно рассматривала их и не находила различий.

      Может быть, масленок был другом корней, а не разрушителем мертвых предметов, как мицена? Я всегда прислушивалась к тому, что говорят живые существа. Мы думаем, будто самые важные подсказки – это нечто большое, однако мир любит напоминать нам: они могут оказаться удивительно мелкими. Я начала ворошить лесную подстилку. Казалось, что желтый мицелий покрывает каждую частичку почвы. Под моими ладонями расходились сотни километров нитей. Эти ветвящиеся нити, называемые гифами, вместе с плодовыми

Скачать книгу


<p>3</p>

Квебек – франкоязычная провинция Канады, поэтому автор приводит фамилии французского происхождения.