Майор Пронин против майора Роджерса - Лев Овалов Майор Пронин

Скачать книгу

выйди за чем-нибудь из комнаты и свали в какой-нибудь гостиной горку или этажерку. Словом, разбей что-нибудь. Погромче, с шумом, с криком… Я на тебя тоже напущусь. А ты винись, оправдывайся… И смотри: держи язык за зубами, будто сам напроказил…

      Виктор чудо-парень был: все поймет и лишнего не спрашивает.

      Попозже заходит к нам Александра Евгеньевна.

      – Я к вам в гости, – говорит. – Не прогоните?

      – Милости прошу к нашему шалашу, – говорю. – Чайник вот-вот закипит.

      Берется она, по обыкновению, хозяйничать, заваривает чай из брусничного листа, разливает по чашкам, я из угольев печеную картошку выгребаю, все идет честь честью.

      – Хорошо бы немножко дровишек подбросить, – говорю. – Слетай-ка, Виктор, в коридор, там щепки в углу лежат, принеси.

      Виктор стремглав убегает, и дальше все разыгрывается как по нотам. В комнату доносится шум, грохот и крик Виктора, что-то звенит и бьется, и я вижу, как Александра Евгеньевна даже в лице меняется…

      – Что такое там случилось? – восклицает она и выбегает из комнаты.

      А я тем временем свой чай быстро выливаю в пузырек, ставлю пузырек под кровать, выполаскиваю чашку, наливаю себе свежего чаю и затем бегу следом за старухой.

      Вижу – постарался Виктор. Валяется на полу этажерка, а вокруг нее черепков видимо-невидимо. Старуха стоит бледная, в лице ни кровинки, губы трясутся.

      – Боже мой! – бормочет она. – Что он наделал? Ведь это наполеоновский фарфор. Вы посмотрите…

      Поднимает она черепки, показывает мне вензель, я ее утешаю, и, надо отдать ей справедливость, старуха быстро берет себя в руки и, уж не знаю, как там внутри, но внешне успокаивается.

      – Что ж, – говорит, – потерянного не вернешь, попробую завтра склеить, что можно, а пока идемте чай пить, остынет.

      Вернулись мы в комнату.

      – Чай-то остыл, – говорю, – не переменить ли?

      – Когда чай не очень горячий – полезнее, – говорит старуха. – И потом я вам сахару, Иван Николаевич, положила, жалко выбрасывать.

      – Ну, если сахар положили, жалко, – говорю я, и пью свой несладкий чай и закусываю его печеной картошкой.

      – Слышали? – спрашиваю я старуху. – На днях диверсанты пытались охтинские заводы взорвать.

      – Какой ужас! – говорит Борецкая. – Могли ведь люди погибнуть…

      – Ну, они людей не жалеют, – говорю я. – На то они и белогвардейцы. – И оборачиваюсь к Виктору. – Верно?

      Но Виктор, хоть и не по своей вине посуду побил, однако, вижу, смущается, собрался раньше времени уходить, а я его не задерживаю: уйдет, думаю, легче мне без него комедию играть.

      – Что-то ко сну меня клонит, – говорю я Александре Евгеньевне. – Глаза слипаются.

      – А вы ложитесь, – говорит она, – я вам мешать не буду.

      Пожелала мне спокойной ночи, я ей взаимно, ушла она, я дверь на ключ, потушил лампу, с шумом снял сапоги, лег на кровать и даже похрапывать начал.

      Лежать

Скачать книгу