За гранью грань - Ольга Романовская Пятьдесят оттенков магии

Скачать книгу

пересохшие губы.

      Рука дрогнула, пальцы сжались – судорога. Тихо, тихо, сейчас сниму!

      Ранения в живот – самые страшные, хуже только в бедро и в горло. Да, именно в брюшную полость, а не в грудь: грозят множественными внутренними кровоизлияниями и разрывами кучи органов. Повезло, что Алексия не проткнула насквозь. А ведь у навсея и другие повреждения имеются, те же магические.

      – Тогда пощады зачем просили?

      Удивленно уставилась в зеленые глаза с болотным ободком. Какие же у него длинные ресницы! Густые, иссиня-черные, даже завидно. Понятно, почему сестра, вопреки правилам, принесла, только жалко мне навсея. Это не тот народ, чтобы смириться, стерпеть, подчиниться. Значит, впереди унижения и наказания. Себе забрать? Сестра ведь навсея к близости принуждать станет, знаю, какими средствами это делают. Откуда? Лекарь же, в четырнадцать лет пришлось, преодолевая дурноту, читать рецепты. Фу, противно!

      Может, действительно забрать? Спокойно выздоровеет, разговорить сумею, опять же жизнь спасу. Останавливали две вещи: гнев Алексии и опыты мэтра Дорна. Учитель замучает несчастного, проверяя, как сворачивается кровь, заживают раны, восприимчив ли навсей к разного рода заклинаниям и ядам. Спасибо не препарирует!

      Темный промолчал и отвернулся. Неужели Алексия солгала? Или сказал в минуту слабости, а теперь сожалеет?

      – Дышать легче? – переложив темного на подушки, заботливо поинтересовалась я.

      – Да, – сдавленно ответил он, изловчившись, приподнял голову и требовательно спросил: – Зачем возишься? Ланге нужна игрушка?

      Щеки зарделись.

      – Не тебе ведь.

      Показалось, или по губам навсея мелькнула усмешка?

      Вздрогнула, когда его пальцы отыскали мои. Темный держал слабо, но руки не вырывала, словно загипнотизированная, смотрела на черные вены под кожей. Неужели скончается? Умирающие часто просят подержать их за руку.

      Поддавшись минутному порыву, провела ладонью над пальцами, убирая порезы.

      – Глупая ланга! – уже устало повторил навсей. – Наклонись и не двигайся.

      Что он задумал? Нахмурившись, осталась сидеть, как была, но темный настойчиво повторил просьбу.

      – Ланга боится меня? – На пороге смерти, а все туда же! – Я слаб, ты же видишь.

      И я рискнула, наклонилась, чтобы утонуть в черном облаке на-ре. Теперь меня ощупывали, вернее, не меня, а мое сознание. Щекотно! Я не сопротивлялась: понимала, зачем это навсею, поэтому обошлось без боли. Наконец темный закончил и втянул тень обратно. Его трясло; навсей не скрывал стонов. Казалось бы, мелочь, но показательно: мне можно видеть его слабость. Хотя, не спорю, случаются моменты, когда уже не в силах терпеть. Те, во дворе, тоже кричали.

      Видимо, доза снотворного оказалась мала, если не действует.

      Челюсти навсея пришлось разжимать: их свело судорогой. Зато лекарства проглотил сам: и снотворное, и обезболивающее.

      Ресницы дрогнули, с них упала слезинка – побочный эффект боли.

      – Ничего,

Скачать книгу