Ненормат - Кат Катов

Скачать книгу

лузгали семки,

      матеря всех очкастых растяп:

      «Хорошо бы поставить их к стенке,

      не туда ли ведёт их этап?»

      Был конвой правоверен и злобен,

      по-владимирски скучен и ряб.

      Спотыкаясь в ухабах колдобин,

      к горизонту стремился этап.

      Весь в красивых наколках на теле,

      от дороги тяжёлой ослаб,

      он ногами ступал еле-еле —

      не доевший баланды этап.

      Обессиленный лёг он и замер

      под молчанье зловещее баб.

      Весь такой исторический ламер —

      современный российский этап…

      Матюгнётся студенточка «фак ю!»

      в свете зала читального ламп,

      просмотрев на грядущем истфаке

      два абзаца про здешний этап.

      Где стабильности полная шляпа

      и духовности пошлый масштаб…

      Население шло по этапу.

      Был невесел весенний этап.

      Побег

      День-ночь, день-ночь,

      тиканье часов.

      Шаг прочь, шаг прочь,

      двери на засов.

      Уйти, уйти,

      не мешать жить.

      Позади, позади

      порванная нить.

      Чуть свет, чуть свет

      выйти на перрон.

      От бед, от бед

      сесть в пустой вагон.

      Там где, там где

      ярки краски дня,

      там нет, там нет

      больше нет меня.

      Летит, летит

      за стеклом дождь.

      Нелепых обид

      в кассу не вернёшь.

      Опять, опять

      пусто за душой.

      Не дать, не взять

      и хоть волком вой.

      Прочь-вон, прочь-вон —

      мысли в пустоту.

      Качает вагон

      позднюю звезду.

      Отповедь

      Ни света, ни отблеска, ни тишины

      на плясках тепла и покоя.

      Последней крапивою обожжены

      остатки любви и левкоя.

      Труба задохнулась в победном глотке

      фальшивящего оркестра.

      Уходим с оглядкой, бежим налегке

      как будто украли невесту.

      Нет гордости плача и нет палача,

      с невыплаканными слезами.

      И некого в фарш порубить сгоряча,

      столкнувшись в проулке глазами.

      Октябрь-забияка нам хлещет в лицо

      тоскливой дождливою плетью.

      Мы молча покинем чужое крыльцо,

      мы просто чужие оплетья.

      Никто не задержит, никто не вернёт,

      никто никого не осудит.

      А ветер тревожную песню поёт,

      которая точно погубит.

      Мы все умираем в чужой глубине…

      Читатель, а ты не тупица?

      Ты ищешь в бессмысленной этой хуйне

      от Бродского, что ли, крупицы?

      Да ты, я гляжу, ценишь гения труд,

      не чужд ты изяществу слова.

      Я эту херню написал в пять минут, —

      не Вера я, чай, Полозкова.

      В фейсбуке поэт каждый третий, считай,

      тут много искусников слога.

      Иди,

Скачать книгу