LITMIR.BIZ

Скачать книгу

Впрочем, правды здесь действительно крупица, ибо и слуга, и личный секретарь часто сами с головой погружены в вымысел. Образчиком сконструированных личностей могут служить, без сомнения, королевские особы. Верят ли они сами в тот образ, который создан на потребу публике, или просто позволяют своему камергеру его срежиссировать, у них существуют по крайней мере два отдельных «я»: официальное королевское «я» – и негласное, человеческое. Биографии великих людей легко делятся на истории об этих двух типах личностей. Официальный биограф восстанавливает жизнь первую, общественную, откровенные мемуары описывают вторую. Образ Линкольна в биографии лорда Чарнвуда, например, являет собой благородный портрет не реального человека, а преисполненной значимости легенды, которая в дальнейшем встает на ту же ступень реальности, что и защитник Трои Эней или святой Георгий. Выписанный Оливером Гамильтон – это величественная абстракция, высеченная словом идея, «рассуждение», по словам самого автора, «об американском единстве». Едва ли это можно назвать биографией человека, скорее уж официальным памятником федерализма. Люди порой самостоятельно создают себе личину, считая при этом, что раскрывают нечто изнутри. Дневники Репингтона и Марго Асквит – своего рода автопортреты, в которых личные подробности лучше всего демонстрируют то, как авторы предпочитают думать о себе.

      Однако самый интересный вид портретной характеристики тот, что непроизвольно возникает у людей в головах. Когда на трон взошла королева Виктория, по свидетельству Литтона Стрэчи, «среди граждан, сторонних наблюдателей, прокатилась волна энтузиазма. В моду вошли чувства и романтика, а зрелище проезжающей по столице своей страны королевы – скромной, невинной девочки со светлыми волосами и розовыми щечками – наполняло сердца зрителей восторгом умиления и преданности. Но прежде всего людей поразил оглушительный контраст между королевой Викторией и ее дядями. Эти омерзительные старики, распутные и эгоистичные, как ослы упрямые и нелепые, погрязшие в вечном потоке долгов, паутины проблем и позора… исчезли как прошлогодний снег, и воцарилась, наконец, лучезарная весна»[7].

      Месье Жан де Пьерфе о поклонении героям знал не понаслышке, поскольку служил офицером в штабе Жозефа Жоффра в момент его величайшей славы:

      «Целых два года весь мир воздавал ему должное, вознося до небес победителя сражения на Марне. Посыльный буквально сгибался под тяжестью ящиков, пакетов и писем, которые передавали совершенно незнакомые люди, исступленно желая засвидетельствовать свое восхищение. Мне кажется, что, за исключением генерала Жоффра, ни один полководец, будучи на войне, не имел представления, что такое настоящая слава. Ему присылали коробки конфет крупнейшие кондитеры мира, ящики шампанского, изысканные вина какого душе угодно урожая, фрукты, дичь, украшения, посуду, одежду, курительные принадлежности, письменные приборы, разнообразные пресс-папье. Из каждой местности присылали то, чем она славилась. Художник присылал картину,

Скачать книгу