ТОП просматриваемых книг сайта:
Спокойной ночи. Андрей Синявский
Читать онлайн.Название Спокойной ночи
Год выпуска 1983
isbn 978-5-17-092637-4
Автор произведения Андрей Синявский
– Из лагеря?! – как эхо, отозвались инженеры.
– Да, по всей этой ветке расположены лагеря. Разве не знаете?
И я повел рукою в окно на мимо бегущие густые леса, словно был тут старожилом.
– А что, – спросил один с уважительным состраданием, явно не желая меня обижать, – трудно на лесоповале?
Вид у меня, действительно, был довольно умученный. Или они пытались срочно сообразить что-то когда-то слышанное из прошлого нашей родины: лагерь, лесоповал?.. Я быстренько прикинул, как ликвидировать отсталость. Нашего брата на лесоповал давно уже не выводят. Работа – только в зоне. Для наилучшей изоляции. Категория «особо опасных государственных преступников»…
– Особо?! Опасные?! Государственные?! Преступники?!
– Ну да! Те самые, кого раньше называли – «политическими»…
Они офонарели. Вот такие шары! Впервые видят. Мне-то, признаться, хотелось их задеть. Оскорбить. Пусть оглянутся. Но они не испугались. И мне тоже вдруг сделалось интересно: почему не испугались? что они знают о нас? о чем думают?..
Уже в поселке и на перроне, в ожидании поезда, я исподволь наблюдал это новое, неведомое мне племя выросших на свободе, на сытых харчах, сограждан. В мое отсутствие многое в стране заметно переменилось. Молодые люди начали одеваться. В моду у мужчин, под влиянием Запада, входили женские локоны, усики разных фасонов и аккуратные баки. С прическами я мирился, усы откровенно приветствовал, но круглые, ровной котлеткой, бачки, словно пересаженные на размятую, как валенок, грядку с другого полуострова, меня бесили. В голове вертелась проблема: «Откуда на Руси повелись баки?» и всплывали имена Чичикова, Манилова, Добчинского-Бобчинского, – должно быть, под впечатлением Гоголя, о котором я намеревался писать. Наши инженеры тоже были в бакенбардах…
– И долго вы пробыли в лагере?
– Нет, не долго. Пять лет, девять месяцев.
Эхо подсказало, что это, по их понятиям, – громадный срок.
– Вы, наверное, – за религию?
На примете имелась, конечно, моя неприбранная борода. Они собеседовали со мной осторожно, деликатно – как со Снежным человеком. Религия была в их глазах непролазной чертовщиной, что до некоторой степени отвечало моему загадочному появлению здесь. За религию каких-то сектантов, изуверов, дикарей, может, еще и судят…
– Нет, не за религию – за литературу.
– За литературу?!.
На этом вернулась жена из умывальника, и разговор как-то сам собою увял. Литература оставалась для них за семью печатями. При чем тут литература? Литературу изучают в школе, печатают в журналах… Все это не умещалось в сознании наших славных попутчиков, и они непритворно начали зевать по сторонам, как малые ребята, когда им долго рассказываешь о чем-нибудь отвлеченном. Все мы теряем внимание к заведомо нереальным вещам.
Все-таки наблюдался прогресс. Не было