В тени сталинских высоток. Исповедь архитектора - Даниил Галкин

Скачать книгу

государства начинается с туалетов и кладбищ. Побывав в Японии, слегка окунувшись в ее непревзойденную самобытную культуру и высочайшую мораль, я в реальной жизни увидел подтверждение этих слов.

      Но вернемся в 1930-е годы. Мама связывала появление на свет дочки с практическим ответом на декрет вождя народов: незадолго до 37-го года он задумался о необходимости демографического пополнения населения СССР. Так это или нет, сейчас сказать трудно. Спустя десятилетия большое стихотворное посвящение юбилею сестры я начал словами:

      Дело было во Полтаве,

      Дело славное, друзья!

      По декрету Джугашвили

      Мама дочку родила.

      А декрет тех лет гласил:

      «Размножайтесь, сколько сил,

      При активном убиенье

      Нам ведь нужно пополненье!»

      Радость от появления сестренки вскоре сменилась у меня чувством, что я попал в кабалу. Мама беспрекословно требовала, чтобы я уделял Яне все внимание в свободное от учебы время. Это совсем не совпадало с моими эгоистичными и своенравными планами. К счастью, вскоре, хотя и на короткий период, появилась из сельской глубинки молодая няня по имени Дуня. Эти волнующие события я также изложил в стихах:

      …Под нажимом материнским,

      Взявши на руки, гулял,

      Иногда лупил по попе,

      Недовольство изливал.

      Ведь обидно: все мальчишки

      На свободе хулиганят,

      И меня в одну упряжку

      Бесшабашный возраст тянет.

      А я должен с ней гулять,

      Ни на шаг не отпускать,

      Потакать капризам детским,

      Даже попу подтирать!

      К счастью, Дуня из села,

      Где она коров доила,

      Нам немного помогла,

      В дом наш няней поступила.

      Враз сестренку полюбила,

      Ее мыла, и холила,

      И гуляла, и кормила.

      Но недолго счастье длилось:

      В Дуниной башке сознанье

      Социально прояснилось —

      В артель «Смерть капитализму»

      Вскоре безвозвратно смылась!

      В те жестокие годы я еще очень смутно осознавал, что творится вокруг. Хотя порой, конечно, пытался понять причину озабоченного состояния родителей. Но в основном помню свой неуемный интерес к чтению книг, рисованию и черчению, а также к решению головоломных задач по математике, геометрии и тригонометрии. В бесконечных карандашных зарисовках я пытался изображать буйство природы разных климатических зон с обязательным вкраплением то украинских мазанок, то рыцарских замков, то индейских вигвамов.

      Бумага в те годы, как и еда, была на вес золота. Поэтому на улицах, во дворах, даже на помойках я при случае подбирал мятые листы бумаги. Любовно разглаживая их, трепетно вырезал чистые куски. Редко целыми, чаще огрызками карандашей проводил магические линии зарисовок. Не ведая о законах перспективы и трехмерном измерении, я пытался изображать уходящие вдаль воображаемые

Скачать книгу