Екатерина II, Германия и немцы - Клаус Шарф Historia Rossica

Скачать книгу

образом французскую, исследователи долгое время недооценивали влияние других культур. В переводе на французский язык Екатерина читала Тацита и Плутарха, Чезаре Беккариа и Уильяма Блэкстоуна, в оригинале по-французски – труды прусского короля Фридриха II и немецких политических писателей – барона Якоба Фридриха фон Бильфельда и Фририха Генриха Штрубе де Пирмонта.

      После 1871 года лишь немногие историки и писатели кайзеровской Германии сумели принять эти факты интеллектуально-политической биографии Екатерины и воздержаться от злобных националистических комментариев, и среди них – Карл Хиллебранд, служивший личным секретарем Генриха Гейне в 1849–1850 годах, во время парижского изгнания поэта[103], а поколение спустя – и Отто Хётцш. Правда, для последнего – консерватора-реформиста, называвшего Екатерину «российской императрицей с немецкой кровью и французской культурой», – национальные категории все же имели значение[104]. Тем не менее в его оценке – положительной, за исключением некоторых критических оговорок, – преобладают универсальные категории: «Во всемирно-историческом процессе “европеизации” России, начатом в полной мере Петром I, ее 34-летнее правление стало вторым решающим этапом». И еще: «Будучи европейским человеком по происхождению и образованию, [она была] всецело связана с великим интеллектуальным движением своего времени»[105].

      Написанная перед началом Первой мировой войны, работа Хётцша была опубликована лишь в составе обзорного труда на английском языке, поскольку на тот момент в Германии духу времени больше соответствовали другие высказывания, например мнение его учителя Теодора Шиманна, первого профессора, возглавившего кафедру истории Восточной Европы в Берлине. В 1904 году, в год выхода его Истории России в правление Николая I, Шиманн мог быть вполне уверен, что те же самые эпитеты, которые столетием раньше служили писателям Просвещения для прославления императрицы, в империи кайзера Вильгельма II объединятся и сольются в общий политический и моральный приговор. Разумеется, ни о какой патриотической гордости за ее немецкое происхождение не могло быть и речи: напротив, историк находил достаточно предосудительным уже то, что когда-то в общем гимне «всего литературного мира тогдашней Франции», восхвалявшем Екатерину, слышались голоса немцев. По его мнению, несмотря на приложенные старания, ей так и не удалось стать русской. Напротив, она была – и с его точки зрения это являлось еще более серьезным прегрешением – «француженкой по мышлению и образованию […] с оттенком космополитизма, индифферентной в религиозном отношении, а в политическом руководствовавшейся самым беспощадным государственным эгоизмом, без малейшего намека на деликатность, озабоченной лишь сохранением видимости, фальшивого приличия того величавого жеста, что она умела исполнять в совершенстве»[106].

      С сегодняшней

Скачать книгу

<p>103</p>

Hillebrand K. Katharina II. und Grimm // Deutsche Rundschau. Bd. 25. 1880. S. 377–405.

<p>104</p>

Hoetzsch O. Catharine II. P. 698. Эту мысль он уточнил в издании на немецком языке 1940 года: «По крови она была и продолжала быть немкой. Однако она вполне осознанно старалась стать и быть русской в национальном и политическом смысле и француженкой по духу» (см.: Idem. Katharina II. von Rußland. S. 18).

<p>105</p>

Hoetzsch O. Catharine II. P. 700; Idem. Katharina II. S. 9–10. Кстати, в немецкоязычном издании Хётцш с большим одобрением отзывается о работах Ключевского, опубликованных до 1940 года: Ibid. S. 120.

<p>106</p>

Schiemann Th. Geschichte Rußlands unter Kaiser Nikolaus I. Bd. 1. S. 4–5; Idem. Katharina II. und Potemkin. S. 98, 100–101. О топосе «русское притворство» (russisches Scheinwesen), которое употреблял этот историк – прибалтийский немец, см.: Meyer K. Theodor Schiemann als politischer Publizist. Frankfurt a.M.; Hamburg, 1956. S. 100–102, 112–115; Bornträger E.W. Katharina II. S. 80–82.