LITMIR.BIZ

      В Питере такой уж климат – дождь, слякоть, холодный ветер с Невы во все времена года, туман, почему-то пахнущий соленой треской. Желательно посидеть дома в мягком кресле у жаркого камина. И чтобы угодливый лакей по мановению руки подносил на серебряном подносе рюмочку с ароматным коньяком. А рядом находились друзья, молча курили и смотрели на огонь. Иногда кто-нибудь что-то рассказывал, а все внимали. Этакий уютный мирок среди бушующих в мире войн и кровавых революций. И никаких творческих мук, необходимости выдумывать, писать, вечно требующей денег жены. Душа желает отдыха от тяжкой литературной деятельности да привязчивых муз. Посему и был создан Литературный клуб, подобный джентльменским в Англии. Где приятно провести вечерок-другой в компании коллег. Как выразился Есенин:

      Мэтры скинулись и арендовали большой зал близ Фонтанки с четырьмя огромными окнами. В окна иногда посвистывал шальной ветерок, но постоянно пылающий камин поддерживал в зале тепло. Над камином повесили портрет царя, подаренный неизвестным одесским художником. Поэтому царь более походил на продавца рыбой с Привоза и даже иногда попахивал несвежей кефалью. У камина стояли четыре кресла, в которых восседать могли только мэтры, чем они частенько и занимались. Далее вдоль стен располагались журнальные столики и диванчики. Их оккупировали начинающие литераторы с поклонницами. Ведь приводить женщин и жен разрешалось. А куда же без них? Неподалеку от камина, напротив окон скрипел огромный старинный сервант, заполненный различным алкоголем и легкими закусками. Рядом стоял столик с посудой. При зале имелась прихожая с вешалками и телефоном, где дежурил лакей Гриша, встречавший гостей. Но чаще он находился близ серванта, чтобы выполнять заказы из зала. Опять же, так удобнее подбрасывать дрова в камин. В общем, создалась теплая творческая обстановка.

      (Конечно, сей клуб лишь плод фантазии автора, воображаемый мир удивительных людей. Но только представьте, что к вам домой зашел Гоголь с рукописью второго тома «Мертвых душ»…)

      Понедельник

      Обычно клуб пустует в полдень. Члены работают, творят. Но трое уже мирно подремывают в креслах подле жаркого камина. Шторы на окнах плотно задернуты, полутьма. В зале тихо, лишь иногда поскрипывает сервант да кого-то за дверью шепотом материт Гриша.

      Внезапно тишину прервало шарканье ботинок в прихожей, дверь с грохотом распахнулась, вбежал Чехов, устремился к теплу камина и плюхнулся в свободное кресло, восклицая: -Доброе утро, господа!

      Антон Павлович Чехов

      – Ты чего расшумелся, Антон Павлович? —возмутился Толстой, но глаза не приоткрыл.

      – И впрямь, Антоша, где твоя интеллигентность? —заворочался в кресле Бунин: -Будишь людей.

      – Что случилось? —устремил на Чехова свой строгий орлиный взор Белинский.

      – Да ничего не случилось! —ответил Чехов: -Шел мимо и зашел погреться. И не думал, что здесь уже есть такая приятная компания.

      – Только тебя нам и не хватало, -проворчал Толстой.

      Чехов развернулся к прихожей: -Григорий, голубчик, а подай-ка нам по рюмочке коньячку!

      В зал степенно вошел пожилой лакей в смокинге, открыл сервант, чем-то побрякал, булькнул и поднес гостям на серебряном подносе четыре рюмки с аппетитно пахнущей жидкостью: -Пожалуйте, господа. Французский коньяк «Камю» от Шустова. Вам принести бутылочку, как обычно? —и удалился к серванту.

      – За то, чтобы острый язык Виссариона не хулил нас, а хвалил! —поднял рюмку Толстой.

      – По делам вашим и кара! —отрезал Белинский, за крутой нрав прозванный «Неистовым Виссарионом»: -Настоящее литературное произведение – прекрасно сложенное тело, пронизанное кровью и нервами чувств. А все, что ниже спины, – жопа

      Молча посмаковали коньяк. Лакей принес бутылку, рядом разместил тарелочку с нарезанным дольками лимоном.

      – Спасибо, -Бунин царственным взмахом руки удалил лакея: -Кстати, Антон, ты откуда шел-то?

      – Из больнички. Жену отвез, она ножку вывихнула, летая вчера вечером чайкой по сцене.

      – Бедная птичка, -сочувственно кивнул Бунин.

      Чехов подлил себе из бутылки: -И в больничке произошел весьма интересный случай.

      – Ну-ка, ну-ка, -открыл глаза Толстой: -Поведай.

      – В палате реанимации помер один пациент…

      – Да уж, весьма интересно! —усмехнулся Белинский.

      – Но я переговорил кое с кем

Скачать книгу