Белоснежка с чердака. Книга третья - Юлия Пан

Скачать книгу

вянных ножек по обшарпанному полу сопровождалось пронзительным визгом. Я легко взобралась на стул. Теперь можно любоваться видом, который открывался из нашего окна. Хотя чем тут любоваться? Старая улочка с разбитой дорогой, низкие дома напротив, покосившийся штакетник и единственная уцелевшая лавочка. Улица, на которой мы живем, была совсем древней. Тогда она еще называлась улица Максима Горького, и все в округе ее просто называли «Максимкой». Сколько я себя помню, мы всегда жили именно на этой улице, для меня это – маленькая родина.

      Город, где располагается наша древняя «Максимка», весьма небольшой. Он находится в самом нижнем углу на карте Узбекистана и называется Джаркурган. Мы живем почти на границе с Афганистаном. Раньше я думала, что Афганистан начинается сразу же, если перейти реку Сурхан. В детстве мы очень боялись, потому что наслышались от взрослых, что там за рекой постоянно идет война. В Джаркургане часто случались землетрясения, и тогда нам казалось, что это из-за того, что в Афганистане взрываются бомбы. Тогда мне было всего шесть лет, и я бы ни за что не согласилась оказаться на той стороне Сурхана.

      Сурхан в 1995 году был еще вполне приличным: относительно широкой и глубокой рекой. Плескание в водах Сурхана было единственным развлечением для детей, молодежи и взрослых. В этот период времени в Джаркургане было еще очень много русских, татар, корейцев, туркменов. И все мы говорили на русском языке. Даже часть узбеков говорили на чистом русском как на родном. Иногда мне казалось, что Джаркурган – это всеми забытый город, который ни на какой карте не сыскать. Сюда в последнюю очередь доходит мода на одежду, новые технологии, музыкальные направления и так далее. Если кто-то приезжал из столицы, то казалось, что город посетила популярная звезда сцены. А если кто-то из России или вообще какой-нибудь иностранец посетит наш забытый мирок, то его будут долго и пристально рассматривать, изучая его повадки, манеру разговора, стиль одежды. Город, как я уже сказала, был маленький, и все друг друга знали. Любая новость расползалась молниеносно, да еще успевала сто раз приукрашиваться. Мы жили, будто бы оторванные от мира. Джаркурган был для нас собственным маленьким царством, где водились свои правила, культура, традиции и даже понятный только жителям города жаргон. Центр города был более или менее обустроен. Улица, где стоит городская администрация, полностью асфальтирована и засажена зеленью. Хотя при нашей температуре в летнее время мало какая зелень может устоять. Но могучие старые кленовые деревья отважно отстаивали право на существование, даря приятную прохладу в раскаленном городе.

      Наша же улица была старой, и потому дороги тут были разбитые. Кое-где еще можно было увидеть следы ранее пролегавшего асфальта. Поэтому местами дорога на «Максимке» выглядела как залатанная ткань. «Максимка» была густо заселена русскими семьями. И мы с мамой были не исключение. Нас тогда было много в этом городе.

      Мы с мамой живем на первом этаже, а над нами живет большая семья Ибрагимовых. Добрая соседка тетя Вера и ее муж Ахмед. У них пять маленьких детишек, и все мальчики, кроме одной. Ее зовут Анара. Ей, как и мне, пять лет. Их семья очень шумная, а у моей мамы бывают мигрени, и она ужасно раздражается, когда наши потолки чуть не проваливаются от беготни наверху. Но в такую рань над нами царило сонное царство. Я не понимала, как вычислять время по стрелкам часов. Тогда я едва умела считать до десяти, и то с натяжкой. Но для меня утренним будильником была тетя Вера. Сколько я себя помню, над нами всегда в одно и то же время раздавался звонкий щелчок замочной скважины в железной двери. Сначала я просыпалась от этого короткого, но очень плотного звука, который эхом раздавался по нашему старому подъезду. Потом я стала просыпаться незадолго до того, как услышу этот звук. Я на цыпочках пробиралась на кухню. И хотя мои маленькие стопы едва касались пола, все равно казалось, что я шагаю как слон: такая тишина стояла в нашей квартире. А когда я пробиралась на кухню и закрывала за собой стеклянную дверь, то мне думалось, что я уже обособилась от остальных комнат и могу шуметь сколько душе угодно. И поэтому я брала стул и со скрипом тянула его к окну, как и в этот раз. Вот я уже стою на стуле и выглядываю в окно. На улице еще стояли неразбавленные сумерки, а у нашего окна всегда было чуть темнее, чем в других местах. Потому что прямо над нашим окном раскинулся навес из виноградника. Летом листья так плотно смыкались, что даже в самую жару тут всегда было прохладно и влажно. Дальше, за выцветшим и никому не нужным штакетником, располагалась детская площадка, на которой были только две покосившиеся лавочки и песочница. За детской площадкой открывалась дорога, которая уже вся была в заплатках и больше напоминала заштопанный брезент. Вскоре из домов напротив повыходят узбекские женщины в пестрых широких платьях, с повязанной косынкой на голове и с огромными метлами как у ведьм. Узбечки каждое утро еще до наступления полного рассвета подметают двор. Обычно это делают молодые красивые девушки. Например, это может быть старшая дочь или невестка. Я нередко любовалась, как их длинные, покрытые черным золотом мелкие косички развевались на воздухе как упругие жгуты. Узбечки на самом деле красивые девушки, и даже эта странная мода делать на голове сотню мелких косичек вместо

Скачать книгу