LITMIR.BIZ

Скачать книгу

сердито ударил кулаком о столешницу, дубовая по краям надломилась.

      – А вы одно и то же, – добавила Елена уже спокойней, – поминать и поминать. Не поминайте мёртвым живого, вот вам весь мой сказ. Грех это!

      Заплакал маленький Александр, протягивая ручонки к маме. Она взяла его, посадила к себе на колени, поцеловала в голову и прижала к себе.

      Старый воин, шатаясь, вышел на крыльцо. Прямо перед ним несла свои воды Ока-кормилица.

      Лев Гаврилович дошёл до воды, присел на огромный валун и сжал голову обеими руками.

      – Ока, наша матушка, – шептал, не утирая слёз, – целебны твои воды, легка твоя прохлада, богаты твои недра. Многие народы живут по твоим берегам, но никто и нигде не любит тебя так, как мы – природные рязане. Распахни свои волны, забери меня, окаянного, но верни сына моего возлюбленного, верни мне Евпатия, живого и невредимого.

      И зарыдал, тяжко, по-волчьи, подвывая.

      – Господи, прости меня, грешного, прости мне мои языческие вопли, – бормотал сквозь рыдания. – Но тут поневоле возопишь, когда такое творится… Я должон был идти в тот треклятый поход! Я, а не мой возлюбленный сыне! Как я теперь отмолю свои грехи перед Тобой, Господи?

      Отпетые и помянутые

      Не щадящие живота своего на Калке, уже не единожды отпетые и помянутые Евпатий и Найдён въезжали в стольную Рязань через Пронские ворота. Солнце стояло в зените и пекло немилосердно, донимала мшица[1], зудели комары и мухи.

      Друзья основательно разомлели и уже почти съезжали с сёдел.

      – Давай на Оку, а, Евпатий? – мечтательно попросил Найдён. – Выкупаемся, а потом и к своим – бодрыми и свежими.

      – Сначала к своим, – возразил Евпатий. – Поди, уж извелись целиком. Ужо батюшка мне задаст!

      Дозорные у ворот и на башне остановили окриком:

      – Стой, кто идёт!

      – Кто идёт? – передразнил Найдён. – У тебя, Истома, от жары памороки всякие. Ты что, не видишь, что мы не идём, а едем. На конях.

      – Найдён?! – не поверил своим глазам дозорный. Подошёл ближе, опасливо заглянул в глаза, перевёл взгляд на Евпатия.

      – Боже правый!.. – только и выговорил. – Братцы, вас же нынче вся Рязань поминает. Курьян, Лавр! Это Евпатий и Найдён! Мигом сюда!

      Дозорные почти кубарем скатились по лестницам.

      – Отцы-святители! – загалдели радостно. – Вот кудесы-то![2]

      Бросились обниматься.

      – Други, погодите, – сказал Евпатий. – Нас и взаправду похоронили и отпели, а нынче поминают?

      – Истинный Бог! – перекрестился Лавр. – Нынче сороковины. Вся Рязань в тереме Льва Гаврилыча. А мы вот дозорим… Слышь, колокол звонит?

      Над Рязанью плыл погребальный звон колокольни Успенского собора.

      – Это твой братка старший Дем… нет, теперь отец Василий, приказал. Аж туга забирает.

      До Евпатия только начал доходить сокровенный смысл всего сказанного.

      – Господи Боже ты мой! – воскликнул он горестно. – Это что ж мы с тобой натворили, друже? А теперь живо за мной!

      И оба всадника,

Скачать книгу