LITMIR.BIZ

Скачать книгу

скверных и подлых белых, которые, однако, джентльменами не были, хоть денег у них было очень много.

      At any rate, I was born a gentleman, though I have been nothing but a poor travelling trader and hunter all my life. Whether I have remained so I know not, you must judge of that. Heaven knows I've tried. I have killed many men in my time, yet I have never slain wantonly or stained my hand in innocent blood, but only in self-defence. The Almighty gave us our lives, and I suppose He meant us to defend them, at least I have always acted on that, and I hope it will not be brought up against me when my clock strikes. There, there, it is a cruel and a wicked world, and for a timid man I have been mixed up in a great deal of fighting. I cannot tell the rights of it, but at any rate I have never stolen, though once I cheated a Kafir out of a herd of cattle. But then he had done me a dirty turn, and it has troubled me ever since into the bargain.

      innocent ['ɪnǝsnt]

      wicked ['wɪkɪd]

      bargain ['bɑ:gɪn]

      Во всяком случае, я родился джентльменом, хоть и был в течение всей жизни всего-навсего бедным странствующим торговцем и охотником. Остался ли я джентльменом, не знаю, – судите об этом сами. Богу известно, что я старался им остаться! На своем веку мне пришлось убить много людей, однако я никогда не запятнал свои руки невинной кровью и убивал, только защищаясь. Всевышний даровал нам жизнь, и я полагаю, что он имел в виду, что мы будем ее защищать; по крайней мере, я всегда действовал на основании этого убеждения. И я надеюсь, что, когда пробьет мой смертный час, это мне простится. Увы! В мире много жестокости и безнравственности! И вот такому скромному человеку, как я, пришлось принимать участие во многих кровавых делах. Не знаю, правильно ли я сужу об этом, но я никогда не воровал, хотя однажды обманом выманил у одного кафра[10] стадо скота. И несмотря на то что он тоже подложил мне свинью, я до сих пор чувствую угрызения совести.

      Well, it is eighteen months or so ago since first I met Sir Henry Curtis and Captain Good. It was in this way. I had been up elephant hunting beyond Bamangwato, and had met with bad luck. Everything went wrong that trip, and to top up with I got the fever badly. So soon as I was well enough I trekked down to the Diamond Fields, sold such ivory as I had, together with my wagon and oxen, discharged my hunters, and took the post-cart to the Cape. After spending a week in Cape Town, finding that they overcharged me at the hotel, and having seen everything there was to see, including the botanical gardens, which seem to me likely to confer a great benefit on the country, and the new Houses of Parliament, which I expect will do nothing of the sort, I determined to go back to Natal by the Dunkeld, then lying at the docks waiting for the Edinburgh Castle due in from England. I took my berth and went aboard, and that afternoon the Natal passengers from the Edinburgh Castle transshipped, and we weighed and put to sea.

      diamond ['daɪǝmǝnd]

      ivory ['aɪvri]

      Итак, с тех пор как я впервые встретил сэра Генри Куртиса и капитана Гуда, прошло примерно восемнадцать месяцев. Произошло же это следующим образом. Во время охоты на слонов за Бамангвато[11] мне с самого начала не повезло, и в довершение всего я схватил сильную лихорадку. Немного окрепнув, я добрался до Алмазных россыпей, продал всю слоновую кость вместе с фургоном и волами, рассчитался с охотниками и сел в почтовую карету, направляющуюся в Кап[12]. В Кейптауне я прожил неделю в гостинице, где, кстати сказать, меня здорово обсчитали, и осмотрел все его достопримечательности. Видел я и ботанические сады, которые, по моему мнению, приносят стране огромную пользу, и здание парламента, который, полагаю, никакой пользы не приносит. В Наталь я решил вернуться на пароходе «Данкелд». Он в это время стоял в доке в ожидании «Эдинбург Кастла», который должен был прибыть из Англии. Я оплатил проезд, сел на пароход, и в тот же день пассажиры, направляющиеся в Наталь, пересели с «Эдинбург Кастла» на «Данкелд». Мы снялись с якоря и вышли в море.

      Among these passengers who came on board were two who excited my curiosity. One, a gentleman of about thirty, was perhaps the biggest-chested and longest-armed man I ever saw. He had yellow hair, a thick yellow beard, clear-cut features, and large grey eyes set deep in his head. I never saw a finer-looking man, and somehow he reminded me of an ancient Dane. Not that I know much of ancient Danes, though I knew a modern Dane who did me out of ten pounds; but I remember once seeing a picture of some of those gentry, who, I take it, were a kind of white Zulus. They were drinking out of big horns, and their long hair hung down their backs. As I looked at my friend standing there by the companion-ladder, I thought that if he only let his grow a little, put one of those chain shirts on to his great shoulders, and took hold of a battle-axe and a horn mug, he might have sat as a model for that picture. And by the way it is a curious thing, and just shows how the blood will out, I discovered afterwards that Sir Henry Curtis, for that was the big man’s name, is of Danish blood. Скачать книгу