Дикий ирис. Аверн. Ночь, всеохватная ночь - Луиза Глик BTL проекты

Скачать книгу

пьянящая середина лета,

      а поздняя весна: трава

      на краю сада еще невысока, ранние тюльпаны

      лишь начинают распускаться —

      словно ребенок, застывший в дверях,

      наблюдающий за другими,

      за теми, кто идет первым,

      тугой пучок конечностей, внимательный к

      чужим неудачам, прилюдным запинкам

      с детской уверенностью в грядущей власти,

      готовясь победить

      эти слабости, ничему

      не уступать,

      как раз накануне

      цветенья, поры господства,

      до появления дара,

      до обладания.

      Midsummer

      How can I help you when you all want

      different things – sunlight and shadow,

      moist darkness, dry heat —

      Listen to yourselves, vying with one another —

      And you wonder

      why I despair of you,

      you think something could fuse you into a whole —

      the still air of high summer

      tangled with a thousand voices

      each calling out

      some need, some absolute

      and in that name continually

      strangling each other

      in the open field —

      For what? For space and air?

      The privilege of being

      single in the eyes of heaven?

      You were not intended

      to be unique. You were

      my embodiment, all diversity

      not what you think you see

      searching the bright sky over the field,

      your incidental souls

      fixed like telescopes on some

      enlargement of yourselves —

      Why would I make you if I meant

      to limit myself

      to the ascendant sign,

      the star, the fire, the fury?

      Середина лета

      Как я могу помочь, когда все вы хотите

      разного – солнечного света или же тени,

      влажной тьмы или сухого тепла —

      Прислушайтесь-ка к себе, соперничая друг с другом, —

      И вы еще удивляетесь,

      почему я от вас в отчаянии,

      вы думаете, что-то может свести вас воедино —

      неподвижный воздух в разгар лета,

      спутанный с тысячью голосов,

      и каждый взывает

      о какой-то потребности, некоем абсолюте,

      и во имя этого они

      непрерывно душат друг друга

      в чистом поле —

      Ради чего? Ради пространства и воздуха?

      Привилегии быть

      единственным в глазах небес?

      Вы не должны

      были быть уникальными. Вы были

      моим воплощением, всем разнообразием,

      не тем, что вы, по-вашему, видите,

      исследуя яркое небо над полем,

      ваши случайные души

      направлены, как телескопы, на некое

      продолжение вас самих —

      Зачем мне вас создавать, если бы я хотел

      ограничиться

      асцендентом,

      звездою, огнем, яростью?

      Vespers

      Once I believed in you; I planted a fig tree.

      Here, in Vermont, country

      of no summer. It was a test: if the tree lived,

      it would mean you existed.

      By this logic, you do not exist. Or you exist

      exclusively in warmer climates,

      in fervent Sicily and Mexico and California,

      where are grown the unimaginable

      apricot and fragile peach. Perhaps

      they see your face in Sicily; here, we barely see

      the hem of your garment. I have to discipline myself

      to share with John and Noah the tomato crop.

      If there is justice in some other world, those

      like myself, whom nature forces

      into lives of abstinence, should get

      the lion’s share of all things, all

      objects of hunger, greed being

      praise of you. And no one praises

      more intensely than I, with more

      painfully checked desire, or more deserves

      to sit at your right hand, if it exists, partaking

      of the perishable, the immortal fig,

      which

Скачать книгу