LITMIR.BIZ

Скачать книгу

родного нам и по духу, и по национальному чувству, предоставлены исключительно произволу греческого духовенства, которое ласкает Россию не потому, что любило ее, а потому, что боится ее, и которое, под именем веры, желало бы подчинить нас своему Византийско-Еллинскому воззрению. С таким странным союзником, с которым судьба велит нам идти рука об руку, для поддержания духовного единства нашего с Востоком, – суждено нам возделывать здесь православную ниву и вместе с тем проводить наше политическое влияние».[41] Поступок Илариона Макариупольского, по мнению Новикова, сам по себе с канонической точки зрения заслуживает осуждения. Однако ход событий остановить невозможно, и примирительная роль России закончилась. «Целая бездна лежит уже между болгарским народом и греческим духовенством, факт прискорбный, но неоспоримый», – заключает Новиков. Дипломатическое ведомство, как мы видим, также не видело перспективы в миротворческих акциях со стороны России, однако, в отличие от Синода, не находило полное бездействие и устранение правильным. Напротив, после пасхальной акции 1860 г. Лобанов-Ростовский сделал все возможное, чтобы перевести центр тяжести церковного вопроса в Порту, на которую он мог иметь непосредственное влияние: в частности, уже в конце апреля российская дипломатия выступила с требованием проведения широкомасштабных реформ в европейских провинциях.[42] Свои доводы против пассивной выжидательной линии, на которой настаивал обер-прокурор А. П. Толстой, посланник высказал в депеше к директору азиатского департа мента Е. П. Кова левском у от 10 ма я 1860 г.[43] Точка зрения посольства и МИДа была поддержана Александром II, мнение которого оказалось в этом вопросе решающим: посольство продолжило линию поддержки болгар, а архимандрит Петр Троицкий, как было сказано выше, был удален из Константинополя.

      Антонин Капустин, таким образом, прибыл в Константинополь в чрезвычайно сложный момент развития церковно-политической ситуации. С одной стороны, налицо был конфликт между митрополитами-геронтами, сочувствующим им высшим духовенством и мирянами-членами смешанного совета; с другой стороны, Порта и народное собрание требовали скорейшего принятия нового устава. К этому прибавлялось несогласие в мнениях русского МИДа и посольства с точкой зрения Св. Синода. Как было сказано выше, на дипломатические способности Антонина возлагались большие надежды. «Прямое, формальное сношение [Русской церкви с Константинопольской. – Л. Г.] не принесет той пользы, которую принесло частное и косвенное, – писал по поводу константинопольских церковных дел митрополит Филарет. – Не думаю, чтобы можно было действовать иначе, как до сих пор действовано. В такое действование, может быть, не без пользы был бы введен архимандрит Антонин, если бы он был перемещен в Константинополь (записка от 17 декабря 1859 г.)».[44] Был ли готов архимандрит Антонин к подобной ситуации? Конечно, уже из Афин он многое знал и о реформах в Патриархате,

Скачать книгу