LITMIR.BIZ

      В изоляторе стоял запах хлорки от помытого пола. Откуда-то тянуло горячей жареной рыбой: обед. Колени вспотели. Почему-то вспомнилось лето, когда-то давно: она сидит на песке, прижав голову к коленям, слушает, как фырчит море, где-то вдалеке орут чайки, да так, что кажется, будто кто-то мучается в агонии. Она кладет руку на песок и чувствует, как он липнет к мокрым от морской воды ладоням. Больше всего ей тогда хотелось, чтобы пляж оказался всего лишь нижним сосудом песочных часов, которые сейчас кто-то перевернет, чтобы измерить время, пока готовится ужин, – и всё это исчезнет, и не нужно будет слизывать с коленок собственные слёзы и слушать, как где-то смеются дети.

      В коридоре плакали женщина в бордовом хиджабе и другая, рыжая, волосы горшком, в розовой рубашке, которая перебирала сухими пальцами юбку и что-то бормотала, глядя перед собой в стену.

      Очередь на свидания дошла до Саши где-то через час. За спиной закрылась железная дверь, и Сашу повели по коридору, за поворотом которого встретились еще несколько надзирателей. Двое вели в наручниках понурого подследственного с осунувшимся бледным лицом, заросшего короткой щетиной. Зэк то открывал, то закрывал глаза, и вообще выглядел сонным. Надзиратели не обращали на него никакого внимания и обсуждали Украину. Потом из-за поворота появился офицер с громадным, выпирающим из штанов брюхом, и препровождавшая Сашу поинтересовалась, не собирается ли он сегодня дежурить на втором этаже, где заключенные делали ремонт.

      – Пф, нашли дебила, – мотая ключами, на ходу бросил надзиратель. – Я, понимаешь, Полиночка, не для того бунты в ИК номер три города Воронежа подавлял, чтобы теперь такой хуйней страдать.

      – Но ты ведь еще не дежурил в этом месяце! – с мягким укором сказала она.

      Офицер замедлил шаг.

      – Хочешь, чтобы я за тебя заступил?

      – Ну…

      Пузатый фсиновец в ответ закатил глаза.

      – Ла-а-адно, – протянул наконец он, махнув пухлой рукой. – Но с тебя гешефт!

      – Базару ноль.

      Они прошли вдоль длинного ряда комнат для допросов, пустых и распахнутых настежь: в маленькие решетчатые окна было видно, как облака бегут по подозрительно яркому небу.

      Комната для свиданий смахивала на большую семинарскую аудиторию. Даже запах в воздухе висел такой же: пыль и мокрые тряпки, а еще почему-то мел. Во всю стену был установлен ряд кабинок со стеклянными перегородками, которые не мыли, кажется, со времен Союза. Саша зашла в одну из них, смахнула со столешницы смятый бычок и приземлилась на стул, который тут же опасно заскрипел. Отца пока не было. На столешнице, помимо недокуренного бычка, лежала и черная телефонная трубка. Последний раз Саша поднимала такую на даче у тети – там стоял

Скачать книгу