LITMIR.BIZ

Скачать книгу

сыром, со смаком грызла корки и пугала кухарку случаями из своей практики. Послали за врачом, и сейчас Франсуа бранился с ним на лестнице. Тетя Элали вскочила и закрыла дверь, но все равно было слышно. Она снова принялась читать, странным, отсутствующим голосом, раскачивая и раскачивая белой аристократической рукой колыбель Огюстена.

      – Сама она не разрешится, – раздался мужской голос, – надо резать. – Ему явно не нравилось слово, но выбора не было. – Я мог бы спасти ребенка.

      – Ее спасите, – сказал Франсуа.

      – Если я буду бездействовать, умрут оба.

      – Можете убить ребенка, но спасите ее.

      Элали стиснула край колыбели, и от толчка Огюстен заплакал. Повезло ему, он уже родился.

      Мужчины продолжали спорить – врача раздражала непонятливость адвоката.

      – С таким же успехом я мог бы позвать мясника! – кричал Франсуа.

      Тетя Элали встала – книга выскользнула из пальцев, прошелестела вдоль юбки, упала на пол и раскрылась. Тетя взбежала по лестнице.

      – Бога ради, тише, там дети!

      Страницы трепетали: лиса и кот, черепаха и заяц, мудрый ворон с зорким глазом, медведь под деревом. Максимилиан поднял книгу и расправил углы. Затем взял пухлые ручки сестры и положил на край колыбели.

      – Вот так, – сказал он, раскачивая колыбель.

      Малышка подняла глаза, младенческие губки безвольно раскрылись.

      – Почему?

      Тетя Элали прошла мимо Максимилиана, даже не взглянув на него, пот блестел у нее над верхней губой. Он протопал вверх по ступеням. Сгорбившись в кресле, отец плакал, закрывая глаза рукой. Врач смотрел в свой саквояж.

      – Щипцы, – сказал врач. – По крайней мере, попробую. Иногда помогает.

      Мальчик толкнул дверь и скользнул внутрь, в узкую щелку. Ставни не пускали внутрь гудящие июньские ароматы садов и полей. Огонь пылал в камине, рядом в корзине лежали дрова. Жар был видим и осязаем. Тело его матери укутали белым покрывалом, спину подперли подушками, а волосы заплели в косу. Она приветствовала его движением глаз, не головы, жалким подобием улыбки. Кожа вокруг ее рта посерела.

      Серый цвет словно говорил ему: скоро мы расстанемся, ты и я.

      Увидев это, Максимилиан повернул назад, у двери подняв руку в робком взрослом жесте солидарности. За дверью стоял врач, перекинув сюртук через руку в ожидании того, кто примет у него одежду.

      – Вызови вы меня на несколько часов раньше… – заметил он, ни к кому не обращаясь.

      Кресло, где сидел Франсуа, опустело. Кажется, в доме его уже не было.

      Прибыл священник.

      – Если головка покажется, – сказал он, – я его окрещу.

      – Если бы головка показалась, мы бы горя не знали, – ответил врач.

      – Или любая конечность, – продолжил священник с надеждой. – Церковь этого не запрещает.

      Элали вернулась в комнату роженицы. Когда она открыла дверь, жар хлынул наружу.

      – Ей это не повредит? Здесь нечем дышать.

      – Холод губителен, –

Скачать книгу