Избранное - Нина Ягодинцева Библиотека российской поэзии

Скачать книгу

голос? – где ему на клирос!

      Разве сердце? – купят, не соврут!

      Но темница тёплая раскрылась

      И открылось тайное вокруг:

      Что ж, взлетай легко и неумело,

      Где бессчётно в землю полегли…

      Родина – таинственная мера

      Боли и любви.

      На этой родине «звонарь раскачивает сон», беззвучно взывая ко Всевышнему, а «наяву гуляют ордами,/ Глумясь над спящими и мёртвыми…» Последняя метель напоминает погибельную сечу, в которой подчистую ложится засадный снежный полк, а непогода – приход отряда батьки Махно, оборачивающийся отнюдь не шуточным расстрелом.

      На этой родине «…Ангелы на покосе/ Точат свои лучи…/ Песенок не поют,/ Мёда на хлеб не мажут./ Лезвия отобьют –/ То-то травы поляжет!» И та же намоленная трава, расстилаемая во храме на Троицу, напоминает: «Трава травой живём, не узнаны,/ Удерживаемы едва/ Зеленокровного родства/ Душеспасительными узами…».

      Здесь снова и снова «…кто-то падает крестом/ И осеняет поле/ На три открытых стороны:/ России, вечности, войны…» И матери проводят жизнь «в нищете безвыходной и жалкой,/В неизбывном страхе за детей» и молитве к Богоматери, чей потемневший лик по-прежнему взирает «с холодной лаковой доски». И сам себя ловишь на доселе запретной, а теперь вылезающей из-под спуда мыслишке, и понимаешь, что деваться с подводной лодки некуда:

      Что сердце слабое? Трепещет

      Надеждой перемены мест?

      Ты эмигрант, ты перебежчик,

      Невозвращенец и мертвец.

      Твой век не вышел из окопа,

      Твой год уже полёг костьми.

      Твой час настал – но неохота

      В сырую землю, чёрт возьми!

      И вот стоишь перед таможней

      С нелепой ношей за спиной:

      Со всей великой, невозможной,

      Смертельно вечною страной…

      Но здесь даже сухая серая полынь, «нестерпимо горько» звенящая на обочине той же дороги, передаёт тебе дыхание жизни. И понятно, что «до бела снега догорать» негде, кроме как в России – конкретно во Владимире, что навеял эти строки. И когда, прикрыв глаза от жгучей боли, рассыпаешь хлебные крошки – «кто-то в шорохе крыл» подбирает их все до единой.

      Стихи здесь выдыхает сам тёплый воздух, заточённый на скучной окраине, и сама эта окраина звучит окариной, способной извлекать из себя незатейливую, а всё-таки мелодию. Не только нарастающий шум листвы предстаёт взволнованным ошеломляющим монологом, но «на всех немыслимых ветрах» распускаются полотна речи: «Спасти, утешить, оберечь,/ Дать мужества на ополченье…/ И небо – речь, и поле – речь,/ И рек студёные реченья…».

Андрей Расторгуев, поэт, член Союза писателей России.Екатеринбург.

      Тёмный сад

      Стихотворения 1982–1991 гг.

      «Всё начинается в осенней вязкой глине…»

      Всё начинается в осенней вязкой глине:

      Вечернее дыхание полыни

      И долгий, смутный разговор,

      И путь

Скачать книгу