LITMIR.BIZ

Скачать книгу

противоположном тротуаре, надо бы плюнуть, послать ее подальше. А не получается.

      Этот тип, похоже, не просто так прохаживается там туда-сюда. Так эти топтуны и делают, если он из них. И где-то уже замечал его, вот что цепляет. Когда?

      Может, в тот день, когда второй раз Саша пришла в кондитерский? Когда мы медленно тянулись по проспекту и через сквер с фонтаном? А дальше, кажется, спускались вниз: парк Горького, цементный Сталин в своей клумбе, кино «Летний». А куда потом?

      Потом Круглая площадь, Сашин автобус, остановка, ждали с полчаса. Или уже на остановке Долгобродская? Вот, кажется, тут и мелькнул. Влез уже почти на ходу, сперва повис, но руки сильные, холера, как-то вдавил себя, всех бортанул и влез… За Сашей?..

      Она поеживается на балконе, щурится, быстро и цепко поглядывает на другую сторону улицы, посерьезнела.

      – Сашка, простудишься! Накинь вот…

      Алина появляется с какой-то курткой в руках.

      – Я лучше в комнату…

      Алина ее обнимает, шепчет, а почти все слышно:

      – Сашка, спроси Валеру, лучше его Люду, нет ли спирту? Мне бы грамм пятьдесят и все.

      – С ума сходить охота?

      – Твой Шурик даже не заметит, не дрейфь.

      – Заметит, он все замечает. Не лажайся, не позорь меня.

      – Кого ты строишь перед ним? Тоже мне принцесса.

      – Алинка, тут не Колыма и не порт Нагаево. Пошли в тепло…

      В квартире, в нашем ресторане, как сказал Валера, уже все в дыму. Хозяин сидит за пианино:

      – Партия фортепьяно – это я!

      Лазарев Коля, картинно положив руку на черный лак верхней крышки, тянет под Лещенко, что называется, выдает Леща:

      – Встретились мы в баре ресторана,

      Как мне знакомы твои черты,

      Помнишь ли меня, моя Татьяна,

      Мою любовь, наши прежние мечты.

      Медленно, плавно покачиваемся с Сашей между столом и застекленной дверью на балкон.

      Кисейные гардины, выключен большой свет, только торшер уютно тлеет у дивана, полумрак, как под водой.

      В огромном зеркале-трюмо ее лицо то улыбнется, то как бы остановится, а серые глаза наведены куда-то за окно.

      – Может, убрать гардину? Тогда увидите его.

      – Кого это?..

      Конечно, мои выдумки и бред.

      А Коля разошелся:

      – Вижу губ накрашеных страданье,

      В глазах твоих молчанье пустоты.

      С кем же ты теперь, моя Татьяна,

      Моя любовь, мои прежние мечты.

      Беляцкий за пианино похлопывает по губам двумя пальцами, поймав взгляд Людмилы. Она прикуривает сигарету и подает ему. Теперь Валера, прищурив один глаз от струйки дыма, рубит по клавишам двумя руками, сбивается, потом выравнивает, держит и ведет самую модную сейчас в Минске мелодию из «Судьбы солдата в Америке». Там, под черно-белыми кадрами, идут титры, и вот сейчас Саша, покачиваясь в танго, чуть сжимая своими тонкими пальцами мою правую ладонь и левую руку над локтем, напевает тихонько:

      – Не грусти, не плачь, мой славный бэби,

      Улетай,

Скачать книгу