Скачать книгу

различия между учеными: одни (не лучшие, но «шустрые») ищут карьеру и благополучие за рубежом, другие (не шустрые, но лучшие) усердно и скромно трудятся на родине; одни прозябают на нищенскую зарплату, другие отхватывают жирные куски национального достояния, скрываясь от контроля со стороны государства и общества за непроницаемыми корпоративными заборами. «Когорту постоянно голосующих друг за друга по разнообразным поводам членов Академии правомерно рассматривать… как некую закрытую корпорацию, участники которой в большинстве своем подчиняются корпоративным же правилам поведения и системе ценностей. И история Академии наук убедительно свидетельствует, что эту корпорацию изначально отличала бесцеремонная замкнутость на собственных интересах»[41].

      В такого рода критике, как это часто бывает, истина перемешана с ложью. Хлесткие оценки подменяют объективный анализ прошлого и настоящего российской науки в целом и Академии наук в частности. Хороша или плоха Академия – вопрос, не имеющий смысла, если его рассматривать вне исторического контекста. Осуществилась бы травля и разгром отечественной генетики, будь Академия действительно «закрытой корпорацией»? Если бы ее «закрытость» была рубежом, перед которым останавливались бы претензии власти на тоталитарность? На подобные вопросы, если они вообще уместны, нельзя отвечать сходу. Когда же критика Академии, справедливость которой в некоторых моментах нельзя отрицать, ведется на фоне реформ, не имеющих ясной стратегической направленности, она выступает как пропагандистское обеспечение этих кампаний[42]. Естественно, это встречает контркритику, ставящую под сомнение уже саму необходимость Министерства образования и науки, реформаторские усилия которого называются невежественными и разрушительными[43].

      Обратим внимание: какова бы ни была позиция критиков, они акцентируют моральную и социальную роль научного сообщества. «Цеховая», или «корпоративная», система профессиональных или моральных предпочтений, разумеется, не тождественна интересам общества и государства. Но кто выражает и защищает общенациональные и государственные интересы? Политические элиты соперничают, а то и воюют друг с другом за право выступать от имени народа, его общих и высших интересов. Российская демократия, незрелая и часто уродливая, пока вряд ли является гарантом политики, которая выражала бы эти интересы. Многие реформы государственного масштаба проводятся политическими «корпорациями», камуфлирующими собственные интересы под общенациональные. Люди, обладающие научными профессиями, званиями и степенями, часто вовлекаются в политику, входят во властные структуры или в политическую оппозицию, и тогда разделяют с ними моральную и социальную ответственность[44]. Нельзя не видеть, что политическая деятельность ученых часто направлена на реализацию лоббистских целей.

Скачать книгу


<p>41</p>

Хромов Г. Российская Академия наук: история, мифы и реальность // Отечественные записки, 2002, № 7 (8).

<p>42</p>

В. Г. Федотова отмечает, что отношения между российской властью и обществом имеют форму зондажа: «вбрасываются» некие идеи, связанные с реформами, болезненно затрагивающими интересы значительных слоев общества, и проверяется сила сопротивления; если она значительна, власть отступает и корректирует свои планы, если общество в целом пассивно, реформы проводят спешно и, как правило, бездарно. «Особенностью зондажа… является то, что так общаются с массой. Масса иногда реагирует на зондаж, иногда не делает этого. Другого общения власти с населением нет. Общение посредством зондажа производит массу даже там, где она еще не была произведена» (Федотова В. Г. Апатия на Западе и в России // Вопросы философии, 2005, № 3. С. 14). В случае с реформированием российской науки роль «массы», по-видимому, предназначена «научной общественности», которую настраивают против «академических генералов от науки» подобно тому, как в свое время лозунги борьбы с привилегиями партийных и советских бонз использовались, чтобы мобилизовать «массы» на поддержку новых, рвущихся к власти «элит». На фоне нынешнего чиновничьего беспредела о былых «привилегиях» и о борьбе с ними вспоминают со снисходительным цинизмом. Что касается отношения более широких масс (рабочих, крестьян, предпринимателей, служащих и разрозненных групп так называемой интеллигенции) к реформам науки, то, как уже было сказано, оно граничит с полным равнодушием.

<p>43</p>

См.: Кулькин А. М. Наука и образование в опасности // Свободная мысль – XXI, 2005, № 8. С. 129–146.

<p>44</p>

См.: Наумова Т. В. Нужна ли наука современной России? // Полигнозис, 1999, № 3.