Скачать книгу

в которой, как мы видели, предполагалось введение съездов в состав епархиального управления, хотя бы и с совещательным характером.

      Краткую записку митрополита Антония трудно сопоставлять с запиской Витте. Первая в основном акцентирует проблему государственной опеки над Церковью, не выявляя развернуто внутренних последствий такого положения для Церкви[191]. Записка Витте, имея своим основным выводом необходимость созыва Собора, подчеркивает «современный упадок церковной жизни», в том числе, «отчуждение [паствы] от своих духовных руководителей», «слабость пастырской деятельности духовенства»[192]. Причину такого положения Витте видел в отсутствии соборности.

      Религиозное начало есть по преимуществу начало общественное; оно развивается и крепнет там, где общественной жизни предоставлена некоторая свобода. Естественно, поэтому, что «соборность» была основным началом церковной жизни и главным принципом церковного управления[193].

      Записка Витте подробно описывает, каким представлялся ее автору древний церковный строй: при епископе состоял собор пресвитеров, в их совещаниях часто участвовала вся община. Затем, при увеличении численности каждой общины и числа общин, зависящих от одного епископа, присутствие всех членов на соборе при епископе было заменено представительством. «Таким публичным, общественно-совещательным было церковное управление апостольских времен и вообще первых веков христианства»[194]. По мнению Витте, эта соборность была Петром I подменена коллегиальностью, которая «есть лишь система внутренней бюрократической организации». Этой системе автор записки противопоставлял определение соборности, очевидно взятое им у П. В. Тихомирова: сущность соборности в том, что «каждое из лиц [составляющих правление – и. С] является представителем целой общины»[195]. В частности, «в епархиальном управлении, в замену древнего собора пресвитеров, учреждены так называемые «консистории», представляющие бюрократические коллегии». То есть, указывал Витте, ныне уже нет и мысли о представительстве. Более того, если консисторию и считать «собором», то это – «собор безглавый»[196], ибо его глава – епископ – никогда не присутствует в нем, сносясь с ним через канцелярию:

      В настоящее время, наше церковное управление носит замкнутый канцелярский характер: иерархия сносится с народом через посредство бумаг, редко входя с ним в непосредственное живое общение[197].

      В связи с этим Витте развивал тематику соборности как общественного церковного союза, как выражения «лучших сил» Церкви (пафос Заозерского, которого он и цитировал)[198]. Как отмечал еще в 1906 году Н. Д. Кузнецов[199], «записка оказывается сшитой на живую нитку из разных обрывков, фактов, положений и выводов, в известном направлении

Скачать книгу


<p>191</p>

По мнению Ореханова, записку характеризует желание «совместить ликвидацию контроля со стороны государства над деятельностью Церкви при фактическом сохранении существующей системы управления» (Ореханов. 37).

<p>192</p>

Историческая переписка. 8.

<p>193</p>

Историческая переписка. 9.

<p>194</p>

Историческая переписка. 9.

<p>195</p>

Историческая переписка. 10.

<p>196</p>

Историческая переписка. 11.

<p>197</p>

Историческая переписка. 13.

<p>198</p>

Историческая переписка. 18. В частности Витте цитирует выражение Заозерского о том, что епархия должна быть преобразована в «обширнейшее общество – епархиальное, с центральным пунктом – епархиальным архиереем» (Заозерский (2), [С]. 375).

<p>199</p>

Кузнецов Николай Димитриевич (1863–1936), окончил физ. – мат. ф-т Моск. университета, а также СПб Технологический институт (1886), СПбДА (1892) и Ярославский Демидовский юридический лицей со степенью канд. юрид. наук (1896); служил пом. присяжного поверенного, затем присяжным поверенным (с 1901) Моск. судебной палаты; член Предсоборного присутствия (1906); доцент Ярославского Демидовского юридического лицея (1908); магистр КазДА (1908); доцент МДА по кафедре церк. права (1911–1913); в 1917 г. – организатор ряда церковно-обществ. движений среди духовенства и мирян; член Предсоборного совета (1917) и Всероссийского церковного собора (1917–1918); осужден за противодействие вскрытию мощей (1921); преподаватель Московских богословских академических курсов (1922–1924); вызывался в качестве эксперта в связи с подготовкой суда над Патриархом и другими церковными процессами (1923); участвовал в диспутах на религиозно-научные темы (1924–1928). Неоднократно арестовывался. Вероятно, в 1928 получил степень д-ра богословия за работу «Церковь и государство». Скончался в ссылке. По материалам: Обзор деяний (1). 315 и Голубцов. 218–266.