LITMIR.BIZ

      Дыханьем сероватым серебрилась

      Долина сумерек, как будто месяц

      Сквозь тучи светился. Но то была

      Не ночь. С дыханьем серебристо-серым

      Долины темной медленно сливалось

      Теченье моей сумеречной мысли,

      И тихо погрузился я в прозрачность

      Туманной зыби, и покинул жизнь.

      Какие там растения сплетались,

      С цветами темно-рдеющими! Чаща

      Горела и мерцала теплым светом

      Огнем топазов желтых. Было все

      Наполнено глубоким нарастаньем

      Печальной музыки. И понял я —

      Не знаю как, но ясно понимал я —

      Что это смерть. Смерть превратилась в звуки.

      Могучей, темно-рдеющей печали

      И сладости, которые сродни

      Исканью глубочайшему… Но странно!

      Невыразимая тоска о жизни

      В моей душе заплакала беззвучно,

      Заплакала, как плачет человек,

      Плывущий по темнеющим волнам

      В вечерний час на странном корабле

      С огромными морскими парусами, —

      Плывущий мимо города родного.

      Он видит улицы, он слышит шум

      Фонтанов, дышит запахом сирени,

      Себя ребенком видит вновь, стоящим

      На берегу с пугливыми глазами,

      Готовыми заплакать, – видит он,

      Как светится раскрытое окно

      В той комнате, где жил он, но огромный

      Чужой корабль его уносит дальше,

      По морю синему скользит беззвучно

      На желтых исполинских парусах.

      «За блеском наших тканей, – говорит Зобеида, —

      Таятся истинные нити жизни:

      Ее основа – мрак.

      Повсюду смерть. Ее мы прикрываем

      Словами, взглядами, потом обман

      Сейчас же забываем, будто дети,

      Которые не помнят, где что спрячут…»