Скачать книгу

и повторила. Риваль довольно улыбнулся: – Хорошо. Ты быстрая. Бей еще.

      Он напал первым. Кинни занесла меч и ударила, клинок рассек воздух. Затанцевали барс с газелью в золотом рапсовом море под первые аккорды приближающейся грозы, не замечая плывущего мимо них времени и теплого, играющего с волосами ветра. Глубоко вдыхали запах мятой травы и все тянули минуты, не желая уходить.

      – Умница, – заключил, наконец, рыцарь и опустил меч.

      Кинни отметила про себя, что он не запыхался, тогда как ей не хватало воздуха из-за быстрой битвы. Улыбнулась в ответ открыто и благодарно: – Спасибо, Риваль.

      5

      Долго смотрела Кинни в окно на пирующую деревню. Мать, отец и даже младшие сестры, которых прежде родители держали дома – чтобы не засматривались унэши на младших, старшую нужно было сначала замуж выдать, – отправились на народное гуляние. Связали антилопы последний сноп, нарядили его в красную рубаху, обвили ситцевым платком и принялись водить вокруг него хороводы да песни петь, чтобы и на будущий год урожай хороший был. Вволю напевшись да наплясавшись, сплели девки красные из колосьев тугой венок, выбрали самую видную газель в поселении, длинноногую, стройную, надели ей на голову да повели по селу на пир честной с кашей густой, сальными блинами и медом. А как наелись вдоволь, так и солнце садиться стало, отбрасывая на сжатые поля красное зарево, – время костры жечь пришло да желания загадывать и прыгать через них на счастье свое иль погибель. Долго-долго смотрела Кинни на прошедшую свою юность, слушала веселый смех девушек молодых да унэшей вольных, прыгающих через пламя, кружащихся в хороводе, веселящихся в салочки. Женатые и замужние тоже хороводы водили, молодость вспоминали, деток приучали. Старики любовались на молодежь, поглаживая бороды да задорно поглядывая на свои некогда быстрые ноги. До самой темноты слышался с улицы веселый смех и пение, а потом ночь рябиновая пришла, и антилопы разошлись по домам, потому как опасно становилось теперь по улице ходить – небесный огонь карал таких путешественников беспощадно. Кинни довязала свадебный полог, разгладила его горячими углями, высыпанными на сковороду, на кровать повесила. Колосок неспеша открыл дверь, потянулся, лапу хозяйке подал. Газель сняла бережно привязанную бересту.

      «Не теряй меня завтра, горлица», – писал Риваль. – «В дом свой отправлюсь ночью. Предупрежу, что не убили меня здесь, что жив я, здоров и с вами теперь жить буду, потому что невеста у меня среди антилоп, и люблю ее больше жизни своей».

      Вылетело письмо из дрожащих пальцев девушки, как голубь в небо вспорхнувший. Колосок тоскливо потерся о ногу хозяйки. Черный волк тоже с хозяином, видимо, ушел. И расхотелось Кинни улыбаться и блины с салом кушать. Вернулись домой отец с матерью и младшими сестрами, веселые, румяные. Дочь старшая каши густой наварила, к столу позвала. Сама не села. Запечалилась.

      – Что с тобой, дитятко? – погладила Кинни по голове матушка. – Печалишься, что муж не тот будет, о ком ночами темными мечтала? Не горюй. Образуется все. Стерпится, слюбится.

      Кинни

Скачать книгу