LITMIR.BIZ

      «По тоске безмерной,

      По равнине снежной,

      Что блестит неверно,

      Как песок прибрежный?

      Нет на тверди медной

      Ни мерцанья света.

      Месяц глянул где-то

      И исчез бесследно.

      Как сквозь дым летучий,

      На краю равнины

      Видятся вершины

      Бора, словно тучи.

      Нет на тверди медной

      Ни мерцанья света.

      Месяц глянул где-то

      И исчез бесследно.

      Чу! кричат вороны!

      Воет волк голодный,

      Здесь, в степи холодной,

      Властелин законный!

      По тоске безмерной,

      По равнине снежной,

      Что блестит неверно,

      Как песок прибрежный?

      Как это в медном небе живет и умирает луна и как это снег блестит, как песок? Все это уже не только непонятно, но, под предлогом передачи настроения, набор неверных сравнений и слов. Прежде чем привести примеры из других поэтов, не могу не остановиться на удивительной знаменитости этих двух стихотворцев, Бодлера и Верлена, признанных теперь великими поэтами. Каким образом французы, у которых были Chenier, Musset, Lamartine, a главное Hugo, y которых недавно еще были так называемые парнасцы: Leconte de Lisle, Sully Prud’homme и др., могли приписать такое значение и считать великими этих двух стихотворцев, очень неискусных по форме и весьма низких и пошлых по содержанию? Миросозерцание одного, Бодлера, состоит в возведении в теорию грубого эгоизма и замене нравственности неопределенным, как облака, понятием красоты, и красоты непременно искусственной. Бодлер предпочитал раскрашенное женское лицо натуральному и металлические деревья и минеральное подобие воды – натуральным. Миросозерцание другого поэта, Верлена, состоит из дряблой распущенности, признания своего нравственного бессилия и, как спасение от этого бессилия, самого грубого католического идолопоклонства. Оба притом не только совершенно лишены наивности, искренности и простоты, но оба преисполнены искусственности, оригинальничанья и самомнения. Так что в наименее плохих их произведениях видишь больше г-на Бодлера или Верлена, чем то, что они изображают. И эти два плохие стихотворца составляют школу и ведут за собою сотни последователей».