LITMIR.BIZ

      – Будет тебе. Не девчонка. К тому же, это комплимент. Тут дело личное… нужно по-человечески.

      – Так может, сам? Раз личное?.. – обиженно спросил Никишин. Старик холодно глянул на него.

      – Мог бы сам – чего я бы среди ночи попёрся к тебе?

      Шеф привалился бедром к столу и стал сосредоточенно наглаживать всклокоченную бороду.

      – Спросить? – не выдержал Никишин.

      Фёдор Саныч снова кольнул Никишина взглядом, но тут же усмехнулся и кивнул на чайник, мол, не по-людски на ходу серьёзные разговоры вести. Чайник послушно засвистел. Никишин завернул конфорку, рассыпал по чашкам заварку и разлил кипяток.

      – Да я и не знаю ничего толком, – немного смущённо признался Старик. – Сказал, жена в тюрьме. Остальное, мол, не телефонный.

      Доверие шефа льстило Никишину. Его впускали во что-то личное, туда, где за бархатной портьерой в интимном полусвете происходят масонские таинства чужой жизни. Но если пройти эту комнату и выбраться в реальность – аналитик из Никишина никакой. А уж уголовка – вообще не его тема. Старик всё это знает лучше самого Никишина. Так почему? Но шеф выглядел растерянным, пожалуй, впервые за всё время, что они были знакомы.

      С Федором Александровичем его познакомила бывшая, когда Никишин ушёл с телевиденья. К тому времени работа журналиста порядком ему надоела, но ничего другого он делать не умел. Несколько месяцев он безуспешно пытался найти в себе тягу хоть к чему-то. На работу корреспондента согласился от безысходности – или так, или вспоминать будни российского инженера. Газета не была пределом мечтаний. Нет телевизионной статусности. Кто сейчас читает газеты? Старики? Сумасшедшие? Поначалу думал, перекантуется пару месяцев и уйдет обратно на телевиденье. Но прошло время, а его всё не звали. Да и редакция затянула. Здесь было спокойней – материалы он писал неострые, серые. Такие не запрещают – никаких тебе сделок с совестью. К тому же, работать со Стариком было приятно. Он был из тех людей, чьего внимания неосознанно добиваешься, а добившись – гордишься. Исключительный человек. И сейчас впервые Никишин видел, что шефу нужна помощь.

      – Фёдор Саныч…

      Шеф вопросительно посмотрел на Никишина, но продолжения фразы не нашлось – что тут скажешь, когда всё обдуманно (не им) и решено. Поэтому оставил имя-отчество болтаться где-то под потолком кухни, а сам кивнул.

      – Куда-когда?

      Шеф протянул ему блокнотный листок.

      – Тут адрес и разъяснения, как и что.

      «Лесозёрск». Никишин внимательно посмотрел на Старика. Дело было не в его, Никишина, особенностях. Наверняка шеф запомнил, что Никишин снимал там – он любил рассказывать эту историю, когда хотел показать себя борцом за справедливость. Или это паранойя и Старик поверяет его в личное дело, которое не готов доверить другим?

      Ехать нужно было чёрт знает

Скачать книгу