На дружеской ноге (сборник) - Вадим Пугач

Скачать книгу

      Ура! Мы ломим. Гнутся шведы.

      И все на наш редут.

      Все началось со шведской спички.

      Разжег огонь я по привычке,

      Поставил на плиту

      Кастрюлю со вчерашним супом,

      Чтоб, насладясь куриным трупом,

      Подумать с видом самым глупым:

      Балладу наплету.

      Я не наплел и пары строчек:

      Под потолком жужжавший летчик

      Мутил мне мысли все.

      Но, находясь в припадке духа,

      Я осознал, что то не муха

      Мне изнасиловала ухо,

      А Карлсон на гусе.

      Под лампой Акка Кебнекайсе

      Кричала весело: «Покайся!» —

      И надрывался Нильс.

      И фрекен Бок, танцуя шало,

      Меня о чем-то вопрошала,

      Ей, кажется, гора мешала

      Использованных гильз.

      Ну да, конечно. Шла Полтава.

      Звучали выстрелы картаво,

      Одолевал синдром.

      И у шатра больного Карла

      Бесился бородатый карла,

      И пушка, прочищая жерло,

      Отхаркнула ядром.

      Я думал: разделить бы бред с кем,

      Но все в округе стало шведским,

      Такие, брат, дела,

      Что, шведской тройкой признан лохом,

      Я, к шведской стенке пятясь с охом,

      Вдруг захотел сходить горохом

      От шведского стола.

      Но, русского стола отведав,

      Забуду разных прочих шведов

      До самого конца.

      И стану спрашивать сурово,

      Что отличает кровь от крова

      И кровью налитое слово

      От красного словца,

      Двенадцатого от Второго,

      И карлика от Топорова[14],

      И шведа от швеца.

      Баллада о петухе

      Петух сдавал однажды кросс,

      Показывая прыть,

      Взбежал он прямо на навоз

      И начал оный рыть.

      И гусь какой-то произнес:

      – Его ведут казнить.

      Глагол времен, металла звон —

      Не все ли нам равно;

      Он жив, а все ж пойдет под нож,

      Иного не дано.

      Но поднял стон малютка Джон

      Жемчужное зерно.

      Он голосил что было сил:

      – Зачем его казнят?

      Казните маленьких ягнят

      И сереньких козлят,

      Топите слепеньких котят,

      Что гадят, где хотят.

      Молчит петух, и взгляд потух,

      Он позабыл про кросс,

      А бедный Джон, что погружен

      По темечко в навоз,

      Пошел на дно и как зерно

      Оттуда не пророс.

      Мы все топили, как могли,

      Своих подруг и жен,

      Ведь может быть любой из нас

      Любимой раздражен.

      Но не пускайте петуха,

      А прите на рожон.

      Пусть мир в огне, но если мне

      Любимая верна,

      С ней заодно уйду на дно

      И даже глубже дна,

      Туда, где жареный петух

      Прошел путем зерна.

      II. Шаг в сторону

      Мышка

      Акрооктавы

      Мы осторожно выползли из пред-

      Ыдущего

Скачать книгу

<p>14</p>

Виктор Топоров – петербургский критик и переводчик.