LITMIR.BIZ

      Я воевала с собой три дня. Я лупцевала себя по физиономии, бросала на землю и топтала ногами. Мне кажется, я смогла бы написать роман о том, как прожить эти три дня, вернее сказать, о том, как выжить сквозь эти три дня. И первая часть романа называлась бы «День первый».

      Потом я набрала номер его телефона, и с ужасом слушала, как на меня накатываются протяжные гудки, как волны, накрывая меня с головой.

      «Если сердце мое разобьется, что станешь делать с нелепыми осколками?» – скажу я ему сейчас.

      Но голос в трубке так умеренно и безразлично произнес «Да?», что я вдруг окоченела и робко сказала:

      – Ну, вот и здравствуйте…

      – Слушай, ну нельзя же месяцами пропадать! – насмешливо и обрадованно крикнул он. – В экспедиции ты уходишь, что ли?

      Мы не виделись три дня. Мне сейчас показалось, что все существующие в мире ласковые и отрадные слова превратились в оранжевые апельсины, и я купаюсь в них, подбрасываю и ловлю, и я жонглирую ими с необыкновенной ловкостью.

      – Ну, ты намерена произнести сегодня что-нибудь путное, ужасное дитя? – спросил он. – Или ты совершенно деградировала за три дня?

      – О, это прелестно, что вы дни считаете, – спокойно сказала я, чувствуя, как почему-то дрожит большой палец правой ноги. – Вы, наверное, просто по уши влюблены в меня.

      Он засмеялся, как смеются, когда услышат хорошую остроту, – с удовольствием.

      – Наглый подросток, – сказал он. – Ну как твои дела по литературе?

      – Скверно. Мне уж третью неделю надо писать сочинение о Катерине в «Грозе», а я как только подумаю об этом, так у меня просто руки отваливаются. Что делать?

      – Подожди, пока они отвалятся совсем, и сошлись на то, что тебе нечем было писать.

      Мы одновременно прыснули в трубку. Кто-то позвонил в квартиру.

      – Одну минутку, – сказала я. – Нам молоко принесли.

      Это была Наталья Сергеевна. Она улыбалась, и ее полное, с нежной розовой кожей лицо, статная фигура в темно-синем пальто с меховым воротником, пухлые руки в синих перчатках – все в ней дышало оживлением и пикантностью.

      – Нинуль! – весело и задорно, как всегда – это был ее стиль, – проговорила она, протягивая мне полную сетку с апельсинами. – В театре давали, папа взял.

      – Ваш папа? – коротко спросила я.

      – Ваш! – засмеялась она. Сделала вид, что не обратила внимания. – Он взял для вас шесть килограммов, а занести попросил меня: его срочно вызвали.

      Я весело и задорно выпалила:

      – Да что

Скачать книгу