Скачать книгу

предлагаю серьезно: большая дружба и на всю жизнь. На всю жизнь, ты понимаешь, что это значит?

      Ванда пристально на него посмотрела, прошептала:

      – Понимаю.

      – Где твои родители?

      – Они… уехали… в Польшу. Они – поляки.

      – А ты?

      – Я потерялась… на станции, еще малая была.

      – Значит, у тебя нет родителей?

      – Нет.

      – Ну, так вот… я тебе могу быть… вместо отца. И я тебя не потеряю, будь покойна. Только имей в виду: я такой друг, что если нужно, так и выругаю. Человек я очень строгий. Такой строгий, иногда даже самому страшно. Ты не боишься? Смотреть я на тебя не буду, что ты красивая.

      У Ванды вдруг покраснели глаза, она снова отвернулась, сказала очень тихо:

      – Красивая! Вы еще не знаете, какая.

      – Голубчик мой, во-первых, я все знаю, а во-вторых, и знать нечего. Чепуха там разная.

      – Это вы нарочно так говорите, чтобы я осталась в колонии?

      – А как же… Конечно, нарочно. Я не люблю говорить нечаянно, всегда нарочно говорю. И верно: хочу, чтобы ты осталась в колонии. Очень хочу. Прямо… ты себе представить не можешь.

      Он вылез из-за стола и подошел к ней.

      – А знаешь, что? Оставайся. Хорошо заживем. Вот увидишь.

      Она подняла к нему внимательные, недоверчивые глаза, а он смотрел на нее сверху, и было видно, что он и в самом деле хочет, чтобы она осталась в колонии. Она показала рукой на диван рядом с собой.

      – Вот садитесь, я вам что-то скажу.

      Он молча сел.

      – Знаете что?

      – Возьми свою беретку.

      – Знаете что?

      – Ну?

      – Я сама очень хотела в колонию. А меня тут… один знает… Он все расскажет.

      Захаров положил руку на ее простоволосую голову, чуть-чуть провел рукой по волосам:

      – Понимаю. Это, знаешь, пустяк. Пускай рассказывает.

      Ванда со стоном вскрикнула:

      – Нет!

      Посмотрела на него с надеждой. Он улыбнулся, встряхнул головой:

      – Ни за что не расскажет.

      В кабинет ворвался Володя Бегунок, остолбенел перед ними, удивленно смутился:

      – Алексей Степанович, Руднев спрашивает, не нужно ему новенькую девочку… тот… принимать?

      – Не нужно. Клава примет. Пожалуйста: одна нога здесь, другая там, позови Клаву.

      – Есть!

      Володя выбежал из кабинета, а Ванда прилегла на боковине дивана и беззвучно заплакала. Захаров ей не мешал, походил по комнате, посмотрел на картины, снова присел к ней, взял ее мокрую руку:

      – Поплакала немножко. Это ничего, больше плакать не нужно. Как зовут того колониста, который тебя знает?

      – Рыжиков!

      – Сегодняшний!

      Влетел в комнату Володя, снова быстро и с любопытством взглянул на Ванду, что не мешало ему очень деловито сообщить:

      – Клава идет! Сейчас идет!

      – Ну, Володя! Вот у нас новая колонистка! Видишь, какая грустная? Ванда Стадницкая.

      – Ванда Стадницкая? Вот здорово! Ванда Стадницкая?

      – Чего ты?

      – Да как же! А Ванька собирае

Скачать книгу