LITMIR.BIZ

      Мы с Нелей безмятежно подкрашивали глаза, разложив на подоконнике свою косметику, как вдруг дверь с шумом отворилась и к нам в комнату с нотной папкой под мышкой вошел Коста.

      Одинаковым движением мы сорвали со спинок кроватей халаты и, уже накинув их на себя, переглянулись: собственно, мы могли не торопиться, наши голоса не требовали никакого облачения, а для него мы были всего лишь голосами. Коста нащупал стул и без приглашения уселся, непринужденно закинув ногу на ногу.

      – Так это мы с вами беседовали о Листе? – обратился он на звук моего голоса после того, как мы ответили на его приветствие. – Я узнал, что мы будем учиться в одной группе. Очень хорошо. Присядьте, девушки, будем знакомиться.

      Я возразила, что мы спешим на занятия.

      – Да? И что там вас ждет? – поинтересовался Коста. – Ах, хор? Да, я не люблю петь хором, – доложил он, сразу обозначив свою жизненную позицию.

      – У вас, наверное, нет голоса, – предположила я.

      – Нет, все именно так, как я сказал: не люблю петь хором, – отмел мое предположение Коста. – А вы, наверное, любите?

      – Хочу попробовать, – сказала я.

      – Лучше не пробовать, – махнул рукой он, – коллективизм – опасная болезнь, можно и голос потерять.

      – С голосом ничего не произойдет, если не слишком громко настаивать на своем существовании. Извините нас, но мы уже опаздываем…

      Я не могла скрыть своего раздражения. Меня возмутило, что он, хоть и слепой, вошел к нам без стука. И, судя по всему, сделал это намеренно.

      Коста поднялся со стула:

      – Что ж, желаю вам приятной спевки.