LITMIR.BIZ

      В темном взгляде – соленое море обид.

      На лице – беспросветная тень.

      Эта девушка в мерзлом подъезде стоит,

      Эта девушка ждет целый день.

      Ей – красивой – хватает смиренья и сил.

      Сжаты губы в надменную нить —

      Не торопится тот,

                           кто ее разлюбил,

      Но должна же она объяснить,

      Что нечестно,

                      с другой не считаясь душой,

      Так вот взять и спокойно уйти!

      Он поймет и вернется (ведь он не чужой,

      У него ведь не камень в груди!).

      Я с печальницей гордой совсем не знаком,

      Но я все-таки к ней подойду,

      Подойду и скажу:

                           ни мольбой, ни стихом

      Не поправить такую беду.

      Все напрасно теперь,

                           если нежность мертва,

      А упреки готовь не готовь…

      Подойду…

                  Вдруг она отыскала слова,

      Возвращающие любовь?..

      Довела любовь до самоволки.

      Схоронившись меж густых ракит,

      Юный конармеец – комсомолке

      О всемирной схватке говорит.

      Мол, покуда «контрики» остались,

      Не бывать свободному труду!

      Вот ведь как подругам объяснялись

      Парни в девятнадцатом году!

      Мальчик, первой страстью ошарашен,

      Жарко шепчет, белякам грозя…

      О любви, наверное, можно краше,

      Но точней, по-моему, нельзя!

      …А все же миром

                            правят трудолюбы!

      У леденящей бездны на краю,

      Превозмогая все,

                           сжимая зубы,

      Они работу делают свою,

      Они живут,

                  в одну работу веря,

      Сердца до побеленья раскалив.

      …Усидчив был Антонио Сальери,

      А Вольфганг Моцарт был трудолюбив!

      Прошли над землею века,

      Как медленные ураганы.

      Дошедшие издалека,

      Добытые из кургана,

      Под ярким музейным стеклом

      Лежат с ярлычками названий:

      Пробитый в сраженье шелом,

      Обрывки обугленной ткани,

      Монеты, кинжалы, мечи,

      Божки золотые и перстни,

      И кажется, что различим

      Народ позабытый…

                           Но песни?..

      Что были, как стрелы, остры,

      Легки, словно конские гривы,

      Горьки, точно стойбищ костры,

      И как-то иначе красивы!

      Но как?

               В погребальной золе

      Находят остатки сокровищ,

      А песни живут на земле —

      Их из-под земли не отроешь…

      Мы знаем и веру, и род

      Людей, обернувшихся пеплом.

      Но что можно знать про народ

      Без песен,

                  которые пел он?