Скачать книгу

не бьют, Китри, это исключено. Этого просто не может быть. При этом, боль может использоваться информационно, как часть мужской жизни, как элемент трансформации.

      – Ох, скоро на берегу ручья будет гулять слониха – и съест она весь твой садик.

      Китри в перепачканном мятом платье и с растрепанной грязной головой встала и пошла к столу, налила чай из чайника в две чашки, отпила из одной, а другую понесла Паолиньо. Спросила: – Какое Вам принести печенье?

      – Не пей, – крикнул ему Алекзандер.

      – Думаешь? – глядя Китри в глаза, спросил Паолиньо.

      – А что это вдруг за любезность? Феминистки – они бьются до последнего. До последнего мужчины.

      Паолиньо оглядел чашку, посмотрел на жидкость и поставил чашку на землю, сказал: – Спасибо, Китри.

      – Я поняла, Алекзандер, какие слова определяют Ваше настроение, – сказала Китри, – всё вокруг дерьмо, – вот ваши три главных слова.

      – Не угадала, – ответил Алекзандер, – не три, а четыре. «Я люблю тебя, Китри» – вот эти слова. Не знаю, Паолиньо, что делать, как отчитываться, это может стать финалом.

      – Имеешь в виду формулировку? – Паолиньо откинулся на стуле, – а знаешь, Алекзандер, истерика ведь вещь по определению женская и может трактоваться как свидетельство движения в правильную сторону. А? Именно вот такая, подчеркнуть это, именно истерика, независимо от её словесного содержания – это и есть первый успех и свидетельство начинающихся перемен, а?

      – Ты серьёзно…

      – Ну да…

      – Хитё-ер. А что с этим чаем?

      – В лабораторию. Увидим потом. Но это отчёт не меняет, тоже ведь женская вещь. А вы знаете, Китри, что раньше пили чай из блюдец? Из таких маленьких тарелочек, вроде тех, в которых было айвовое варенье. Наливали в блюдечко и хлюпали: хлюп-хлюп. Специально хлюпали, чтобы было слышно. Я пытался понять почему, но никаких объяснений найти невозможно, то ли им так было вкуснее, то ли это было знаком вежливости: пью ваш чай, хлюп-хлюп, и получаю великое удовольствие, хлюп-хлюп. Логика звуков ведь может быть самой необычной, как у птиц.

      – Вам мало, что все вокруг и так вам хлюпают?

      – А я ведь совершенно не считаю, что нужно противостоять партеногенезу, – вступил Алекзандер. – Пусть это и шаг к разделению человечества, но таких шагов было множество. Религия – это шаг к разделению, семья – обособление, государство – это границы. Эпидемии разделяли, войны, катастрофы разделяли. Разделение – это конкуренция и развитие. К тому же их уже три миллиона. Если б не так агрессивно, можно было бы…

      – Смешной снисходительный тон! Ненавижу! Никто не спрашивает вашего разрешения. Это не шаг к торговле, это выделение нового человечества из старого! И не деться вам от этого никуда. Самец нужен был для мутации и эксперимента. Извините, хлюп-хлюп-хлюп. Хорошо мутировал – молодец, принёс мутацию в женское ядро! Плохо – извини, все твои умерли. Но природная эволюция закончена и ничего больше от вас не требуется. Ну, не требуется, ну, не нужны вы, хлюп-хлюп, ну, что с этим поделать? Не-нужны! Отработали хреново, как могли, спасибо и за это, хлюп-хлюп. Посмотрите

Скачать книгу