LITMIR.BIZ

      И как горькая насмешка на каждом шагу красовались огромные плакаты: «Мы превратим весь мир в цветущий сад!»

      Юноша Цетлин мог сделать себе карьеру, поднимаясь по ступенькам партийной лестницы. Но в те времена никто никому и ни в чем не мог дать гарантий.

      В 1933-м, еще до убийства Кирова, – так сказать, еще в мягкие, карамельные времена, – Ефима арестовали по делу его друга, главного редактора «Комсомольской правды» Слепкова. Потом выпустили. Но спустя несколько лет снова взяли – уже по делу Бухарина.

      После того как через Ефима стали пропускать электрический ток и одновременно мочились ему на лицо, – бывший глава комсомола справедливо решил, что следствию не стоит говорить «нет» или «не знаю». И тогда может быть удастся выйти на свободу второй раз.

      Он признал «вину» полностью и подписал протокол допроса.

      Николаю Ивановичу Бухарину дали его прочесть.

      Получалось, что Николай Бухарин, со слов Цетлина, с группой эсеров-боевиков намеревался убить Сталина. Ни больше ни меньше.

      И вот за эти заслуги в июне 1937-го Ефиму Цетлину вроде бы отмерили десятку без права переписки. Но потом раздумали и расстреляли. В декабре того же года. Уже безо всякого суда, по решению «тройки».

      И дальше было все примерно так же, до скуки однотипно.

      Комсомольских лидеров назначали, давали возможность начать карьеру. Но частенько успешная карьера при Сталине заканчивалась пулей в затылок. Либо на Лубянке, либо в Лефортово, либо в особняке на Никольской, – но пулей. Или от знаменитого палача Блохина – я еще к нему тоже вернусь, – либо от полупьяного сержанта, которого после казни долго рвало в уборной.