LITMIR.BIZ

Скачать книгу

степени, что те взяли его под свою опеку, дав кубинскому энтузиасту кров и пропитание. Карвахал вышел на старт марафона одетым весьма оригинально: в длинных брюках, обычной рубашке и старых тяжелых ботинках. Один из его добровольных опекунов, олимпийский чемпион в метании диска Мартин Шеридан, – явно из чувства милосердия – укоротил ему ножницами рукава и штанины… После начала забега амбициозный кубинец некоторое время даже возглавлял гонку. Но когда он, измученный жарой, остановился и легкомысленно съел несколько незрелых яблок, его здорово прослабило. Тем не менее, невзирая на все эти неприятности, на финише он был четвертым». В Лондоне (1908) итальянец Дорандо Пьетри за несколько десятков метров до финальной черты потерял сознание. Полицейские и судья на линии – а им был создатель Шерлока Холмса сэр Артур Конан Дойл – подняли беднягу и помогли в полубессознательном состоянии добраться до финиша. По требованию американцев, которых в марафоне представлял пришедший к финишу вторым Джон Хейс, кондитера с Капри лишили золотой медали за использование посторонней помощи. Так от Олимпиады к Олимпиаде складывалась легенда марафона, напоминая людям о битве, имевшей место много веков тому назад.

      Поэтому, ничего удивительного, что авторы словарей и лексиконов (в частности, Зигмунт Рыневич, «Лексикон мировых битв», Варшава, 2004) помещают Марафонскую битву в один ряд с важнейшими сражениями в истории, поэты воспевают ее, политики упоминают в речах, а американские дети, к примеру, считают самым известным событием в истории Европы до Рождества Христова.

      Существует и другая причина особой популярности марафонского сражения: оно идейно вдохновляло «Весну народов» (революционные события в Европе 1848–1849 гг. – Прим. ред.), что отразилось в поэме Корнеля Уейского накануне начала революционных боев. Вот он пишет о греках:

      Народ сей малый, словно пчелы в улье,

      Отдельно каждый дом свой обиходит,

      Но зов нужды их сразу вместе сводит.

      Да, край сей мал, но остановит сразу

      Пята гиганта ворогов заразу.

      Да, мал сей край, словно в стене бойница,

      Но схоронить врагов и он сгодится!

      А теперь появляются персы:

      Нам вашей силы огромной бояться?

      И не пытаться нам с нею тягаться?

      А если ваша мощь замешана на страхе?

      Из праха вышли и ползете в прахе,

      А в бой вас гонят палкой воеводы.

      И разбежитесь вы, узрев лицо свободы.

      Мы здесь имеем два резких противопоставления: свободы и рабства, а также численное превосходство противников. Простим Уейскому его забывчивость: свободная Греция той эпохи основывалась на системе рабовладения, афинская демократия не была уж такой благостной, а персидская деспотия – такой уж бесчеловечной. Да это и не важно, поскольку в той войне вопросы государственного устройства не имели никакого значения. Персидское нападение являлось возмездием за

Скачать книгу