LITMIR.BIZ

      Наша четверка! Сейчас, по прошествии времени, я вижу, насколько ярким воплощением определенного армейского типа был каждый из нас.

      Вот капитан Бреннер – мозг и воля группы. В те первые дни – абсолютный для меня авторитет, образчик офицера. Тогда он казался мне чуть ли не богом войны (настоящего Бога Войны я повстречаю позже. О нем еще много будет сказано на этих страницах). Бреннер – бывший начальник полковой разведки, обрусевший балтийский немец, но при этом брюнет с орлиным носом, больше похожий на древнего римлянина, или грека, или даже – перса благородных кровей. По старшинству возраста и звания, а также – по единодушному нашему выбору, он стал нашим командиром.

      Поручик Лиховский, авиатор, высокий, плечистый – как только он помещался в своем аэроплане, когда летал бомбить германцев? Впрочем – легкий – слово, все в нем определявшее. Легкий – потому что летун, или летун – потому что легкий. Улыбчивый, уравновешенный, надежный.

      А ротмистр Каракоев! Классический драгун с усами, настоящий кавказский витязь с русским именем Владимир. Внебрачный сын осетинского князя и русской гувернантки. Храбрец и верный товарищ. Одно слово – воин.

      Что же мне сказать о себе? Ничего сейчас не скажу. Думаю, вы все поймете обо мне, если дочитаете. Хотя – для общего представления: мне на тот момент только что стукнуло двадцать, роста я высокого, почти как Лиховский, но положил бы его, зазнайку, на лопатки играючи, если бы пришло нам в голову бороться. Силой не обижен, крепок и жилист. Ну и стреляю хорошо: с полсотни шагов из карабина Мосина попадаю в гривенник семь раз из десяти, если, конечно, карабин пристрелян. Неплохой я боец – без дураков. Вот все и выболтал. Еще и скромность, как видите – одно из моих несомненных достоинств.

      А к кому, собственно, я обращаюсь? Вряд ли прибегут к кому-то мои строчки – это я хорошо понимаю. И тогда вопрос – зачем пишу? Не знаю. Так уж мне суждено.