LITMIR.BIZ

      Послушайте!

      Ведь, если звезды зажигают —

      значит – это кому-нибудь нужно?

      Значит – кто-то хочет, чтобы они были?

      Значит – кто-то называет эти плево́чки

                                                 жемчужиной?

      И, надрываясь

      в метелях полу́денной пыли,

      врывается к богу,

      боится, что опоздал,

      плачет,

      целует ему жилистую руку,

      просит —

      чтоб обязательно была звезда! —

      клянется —

      не перенесет эту беззвездную му́ку!

      А после

      ходит тревожный,

      но спокойный наружно.

      Говорит кому-то:

      «Ведь теперь тебе ничего?

      Не страшно?

      Да?!»

      Послушайте!

      Ведь, если звезды

      зажигают —

      значит – это кому-нибудь нужно?

      Значит – это необходимо,

      чтобы каждый вечер

      над крышами

      загоралась хоть одна звезда?!

      По черным улицам белые матери

      судорожно простерлись, как по гробу

                                                  глазет.

      Вплакались в орущих о побитом

                                                  неприятеле:

      «Ах, закройте, закройте глаза газет!»

      Письмо.

      Мама, громче!

      Дым.

      Дым.

      Дым еще!

      Что вы мямлите, мама, мне?

      Видите —

      весь воздух вымощен

      громыхающим под ядрами камнем!

      Ма – а – а – ма!

      Сейчас притащили израненный вечер.

      Крепился долго,

      кургузый,

      шершавый,

      и вдруг, —

      надломивши тучные плечи,

      расплакался, бедный, на шее Варшавы.

      Звезды в платочках из синего ситца

      визжали:

      «Убит,

      дорогой,

      дорогой мой!»

      И глаз новолуния страшно косится

      на мертвый кулак с зажатой обоймой.

      Сбежались смотреть литовские села,

      как, поцелуем в обрубок вкована,

      слезя золотые глаза костелов,

      пальцы улиц ломала Ковна.

      А вечер кричит,

      безногий,

      безрукий:

      «Неправда,

      я еще могу-с —

      хе! —

      выбряцав шпоры в горящей мазурке,

      выкрутить русый ус!»

      Звонок.

      Что вы,

      мама?

      Белая, белая, как на гробе глазет.

      «Оставьте!

      О нем это,

      об убитом, телеграмма.

      Ах, закройте,

      закройте глаза газет!»

      Скрипка издергалась, упрашивая,

      и вдруг разревелась

      так по-детски,

      что

Скачать книгу