LITMIR.BIZ

Скачать книгу

по пальцам перечесть, кто в окружении Павла Первого мог проявить волю и храбрость. Их всех удалили от двора. Сам Павел Первый, по отзывам добропорядочных современников, был отважен и храбр. Мужественны были Аракчеев, Ростопчин. А вот Панин, Пален и Беннигсен, можно сказать, были патологическими трусами. Николай Зубов становился храбрым только в сильном опьянении, Платон же Зубов был труслив в любом состоянии.

      «Тотчас после совершения кровавого злодеяния заговорщики предались бесстыдной, позорной, неприличной радости, – писал А.Чарторыжский. – Это было какое-то всеобщее опьянение не только в переносном, но и в прямом смысле, ибо дворцовые погреба были опустошены, и вино лилось рекою, в то время как пили за здоровье нового Императора и главных «героев» заговора. В течение первых дней после события заговорщики открыто хвалились содеянным злодеянием, наперерыв выставляя свои заслуги в этом кровавом деле, выдвигаясь друг перед другом на первый план, указывая на свою принадлежность к той или другой партии, и т. п. А среди этой общей распущенности, этой непристойной радости, Император и его семейство, погруженные в горе и слёзы, почти не показывались из дворца. Целыми часами оставался он в безмолвии и одиночестве, с блуждающим взором, устремлённым в пространство, и в таком состоянии находился почти в течение многих дней, не допуская к себе почти никого. Я был в числе тех немногих лиц, с которыми он виделся более охотно в эти тяжелые минуты…. Получив от него разрешение, входить к нему во всякое время без доклада, я старался по мере сил влиять на его душевное состояние и призывать его к бодрости, напоминая о лежащих на нём обязанностях. Нередко, однако, упадок духа был настолько силен, что он отвечал мне следующей фразой: «Нет, всё, что вы говорите, для меня невозможно, я должен страдать, ибо ничто не в силах уврачевать мои душевные муки». Все близкие к нему люди, видя его в таком состоянии, стали опасаться за его душевное равновесие…»

      Что касается последних лет царствования Александра, то существует так же предание, причём, весьма достоверное, о том, что Император, прежде чем принять решение покинуть престол, встречался со святым преподобным Серафимом Саровским, слава о котором в ту пору широко распространилась по всей Руси. Святой старец предрёк бунт декабристов и предупредил Государя, что самому ему с бунтом не справиться. Подавить масонскую гидру сможет только брат его Николай, человек мужественный, решительный и отважный. Публицист Гедеонов, специально исследовавший этот вопрос, указал, что Император приезжал в Саров из Нижнего Новгорода, и будто бы действительно Император раз, в период своего пребывания там, исчезал на несколько суток неизвестно куда. Государь напоминал Николаю Павловичу о будущей его роли с поры той не раз. 16 августа 1823 года был подписан Манифест об отказе Константина от наследования престола.

      В последние годы царствования почти непрерывным потоком шли сообщения о возмутительных действиях тайных обществ, о заговорах. Однажды, после доклада Васильчикова,

Скачать книгу