Скачать книгу

она вошла, лагерницы только что кончили ужинать – возле двери стояло пустое ведро из-под баланды, и дежурная штубовая складывала в него коричневые эмалированные миски, чтобы нести мыть вниз, на кухню.

      – Глянь, кто пришел, девчата! – крикнула рыжая Наталка. – Люська собственной персоной – явилась не запылилась. Чего это тебя давно не было?

      – Не отпускали, – ответила Людмила. – Здравствуйте, девочки. Ну, как вы тут?

      – А ничего! Живем – хлеб жуем. Когда дадут. Опоздала ты вот, а то повечеряла бы с нами – забыла небось, какая она на вкус, лагерная гемюза?

      – Ну да, забыла, – вмешалась Аня Левчук. – Ты думаешь, в прислугах нашу сестру варениками кормят со сметаной? Я вон прошлый год у немки всю зиму проишачила, спасибо. Лучше уж в лагере гемюза да триста грамм хлеба, чем ихние объедки.

      – Не, у Люськи хозяева вроде ничего, – возразила Наталка.

      – А! Все они «ничего», пока вожжа под хвост не попадет. Моя, бывало, тоже поначалу все – «Анни, Анни»… А жадная, гад, ну не поверите – за корку готова удавиться. Слышь, Люсь, а твой профессор – он по какой части?

      – Профессор кислых щей, – подсказал кто-то.

      – Историк, – поправила Людмила. – А что?

      – Да нет, ничего. Я думала, может врач.

      – Ты что-нибудь хотела спросить? А у вас здесь разве нет врача?

      – Не, это я так. Врач! Какой тут врач? Медпункт, считается, есть – приходит там раз в месяц один полудурок, у него аспирину не допросишься… Ну, пошли к нам, посидим.

      «К нам» означало дальний угол комнаты, где три двухъярусные койки, занавешенные бумажной мешковиной, образовали что-то вроде отдельного купе. Там жили Людмилины землячки и еще одна девушка из Умани, которая тоже ехала с ними в одном эшелоне. Они были старожилами седьмой штубы – остальные ее обитательницы, всего человек двадцать, постоянно менялись. Поэтому вести за общим столом слишком откровенные разговоры (о лондонских передачах, например) Людмила обычно избегала. Мало ли кто может оказаться!

      Быть осторожной приходилось, впрочем, даже с землячками – не потому, что Людмила считала их способными донести, а просто на всякий случай. Пересказывая содержание английских сводок, она никогда не говорила, что узнала об этом от профессора: могут ведь и не подумав кому-то сболтнуть – вот, мол, какой у Люськи хозяин, Англию слушает… Из этих же соображений она умолчала о своем и профессора участии в побеге Зойки Мирошниченко. В лагере про побег знали – в апреле приходили какие-то в штатском и все допытывались, не видал ли кто Зойку. Когда девчата рассказали об этом Людмиле, она разыграла удивление и испуг: надо же такому случиться, куда, в самом деле, могла эта Зойка подеваться…

      Сейчас она рассказала о нашем наступлении на Орел и Белгород, но новость никого не поразила: оказалось, что об этом уже все знают, хотя лишь в самых общих чертах.

      – Ну вот, а я-то думала вас порадовать! Нарочно из-за этого и прибежала.

      – Не, мы еще третьего дня слыхали, на работе один поляк

Скачать книгу