Анима мунди - Дон Нигро Пендрагон-Армитейдж

Скачать книгу

Я постоянно придирался к Вилли, утверждал, что стихи у него плохие. Он приносил их мне в своих маленьких руках, как подарки, с сияющим, полным надежды лицом, а я говорил ему, что они протухшие. Нравилось мне тогда это слово, протухшие. Он воспринимал мои слова всерьез, уходил, переписывал. Мы все любили дядю Вилли. Благодаря стихотворению, вопрошал он своим особым англо-ирландским носовым говором, благодаря стихотворению может что-то случиться? (Смеется неприятным старческим, напоминающим карканье смехом). Ты все еще пишешь абстрактное дерьмо?

      АРМИТЕЙДЖ. Нет. Перестал, давно уже. Не написал ни слова.

      ПАУНД. Такая красотка, эта танцовщица, ведь так? Танцовщица? Что с ней сталось? Ты женился на ней? Как ее звали? Так же, как называется дурдом, в который меня посадили, больница святой…

      АРМИТЕЙДЖ. Элизабет.

      ПАУНД. Женился на ней, и она съела все твои стихи, готов спорить. Весит теперь четыреста фунтов, с лицом, как слоновий зад, вот что случается с красотками. Они едят написанное тобой и раздуваются, как киты. Рад узнать, что я – не единственный, кому так крепко не повезло. Меня посадили в клетку. Бросили и забыли.

      АРМИТЕЙДЖ. Если вам что-нибудь нужно… Книги? Вам нужны книги?

      ПАУНД. На бунте, случившемся на моем концерте, я свисал с балкона головой вниз. Прям вампир. Призраки пугают, Вилли подпрыгивает. Толпа идиотов.

      АРМИТЕЙДЖ. Вам нужны ручки? Бумага? Вы сейчас пишите?

      ПАУНД. Пишу? Я сейчас пишу? Пишу ли я?

      АРМИТЕЙДЖ. Вы должны. Вы – великий поэт, Эзра, несмотря ни на что. Вы должны писать. Пишите?

      ПАУНД (смеется неприятным, старческим смехом). Испытывать презрение к любой национальности, человеку, животному, любой из живых тварей, все равно, что создавать в душе бездонный колодец неописуемого и, уж извини за средневековую терминологию, неискупаемого зла. Человек становится недостойным поэзии, но, возможно, не Бога. (Пауза). Разумеется, я пишу, кретин. Йейтс, конечно, был лучше, и как человек, и как поэт, но, к счастью для него, он мертв.

      ЭЛИЗАБЕТ (молодая, в Лондоне, с ЙЕЙТСОМ). Мистер Йейтс, я хочу представить вам Дэвида Армитейджа. Он только что приехал в Лондон из Огайо, чтобы писать стихи и найти Бога.

      ЙЕЙТС (протягивает руку АРМИТЕЙДЖУ. ЙЕЙТС видит молодого ДЭВИДА, а мы видим его старого). Добрый день. Я люблю американцев, они – как Элизабет, очень крепкие, но при этом и невероятно хрупкие, словно Бог только что создал их, как младенцев-богов. Я надеюсь, в Лондоне у вас все хорошо. Если я могу что-нибудь сделать для вас, только попросите. Или попросите Паунда. Вы познакомились с Паундом? Он помогает всем, однажды отправил Джойсу старые сапоги огромного размера. Вы познакомились с Джойсом? Поэты должны помогать друг другу. Бог свидетель, остальным наплевать. Я здесь незваный гость, мы все изгнанники. Вам повезло, что вы и Элизабет нашли друг дружку. А как мадам Блаватская? Прошел слух, что она умерла. Невидимая собачка по-прежнему при ней? И что вы думаете о лепреконах?

      (АРМИТЕЙДЖ наблюдает, как ЙЕЙТС и ЭЛИЗБЕТ уходят, продолжая разговор с его невидимой молодой ипостасью).

      ПАУНД. Говоришь, перестал писать?

      АРМИТЕЙДЖ.

Скачать книгу