ТОП просматриваемых книг сайта:
Щастье. Фигль-Мигль
Читать онлайн.
Я спросил дорогу у бледного существа в круглых очках. Существо охотно, подробно и бестолково объясняло, потом выразило готовность проводить, потом достало из кармана потрёпанного ватника (позже я узнал, что это особый местный шик) мелок и, присев, начертало на старом потрескавшемся асфальте план улиц. Асфальт проседал, бледно-голубой мел крошился, тугодумная рука пальцем поправляла чертёж. Я поблагодарил. Существо приветливо и надменно улыбнулось и заспешило в сторону университета.
Здесь всё было очень древним. Даже камни набережной и зданий, казалось, никогда не были просто камнями; никто никогда их не отёсывал, не складывал, не подгонял друг к другу, и они так и появились в начале времён в виде набережной и зданий. В широких щелях асфальта мирно росла трава. То, что прежде было скверами, превратилось – это было видно и сейчас, когда деревья и кустарники едва покрылись зелёным, серо-голубым пушком, – в густые запущенные сады. Было еще тише, чем в Городе. Тишина катилась за моими шагами, тщательно подбирая – на лету подхватывая – осколки звука, звук. К вечеру дрожащая весна сбежала, рассыпав по земле мохнатые жёлтые цветочки, но её глаза смотрели то с неба, то меж стволов – сквозь сухие коричневые прутья, которые только через несколько недель станут диким виноградом; из-под ржавого после зимы плюща. Над неубранными кучами палой полусгнившей, прогревшейся листвы мреял пар. Где-то далеко глухо ухнул сорвавшийся камень. Цитадель фарисеев была похожа на лес, наверное, на забытый посреди холодного моря остров – нагромождение диких скал и хвои.
Фарисеи, посвятившие себя гуманитарным наукам, умели только читать, писать и презирать. Их отцы и прадеды тоже читали, писали и презирали. Всем выплачивался пенсион из городской казны, многие получали гранты от благотворительных фондов и частных лиц, многие работали у богатых: учили их детей в гимназиях и на дому, обслуживали музеи. То, что они не следили за своим островом, нельзя было списать на бедность.
Я добрался без приключений, но в большой мрачный дом вошел с чувством, что могу и не выйти: этот дом обещал рухнуть в любую минуту. (Дома порою действительно падали, вываливая на тротуар – или, наоборот, заботливо собой прикрывая – своё содержимое. Причем падали как раз не самые трухлявые на вид. Фарисеи гордились.)
Новый клиент принял меня – отрадное разнообразие после спален, до краев полных чужой, неприятной потаённой жизнью – в кабинете. Здесь были книги, стол, несколько кресел и, в широком окне, вид на укутанную смявшим её формы плющом церковь. У окна он и сидел, не делая попыток выбраться из глубокого кособокого кресла.
Ну что, он был старый. В той поре старости, когда человек перестаёт беспокоиться сам и никого не беспокоит. Его волосы, кожа, глаза были старыми. Старым было всё вокруг: мебель, паркет, запах. Из окна были видны старые дома, старые деревья. Всё соответствовало моему представлению о фарисеях.
– Аристид Иванович, – сказал он хрипло, сварливо.
– Что?
– Моё имя.
– Ах да, – сказал я. – Очень приятно.
У них, конечно, были имена – настоящие