LITMIR.BIZ

Скачать книгу

Жаль, жаль! У них там вроде ничего не изменилось, все те же басенки про ибисов и фениксов. Что-что? – взглянув на разлинованное небо за окном, он щелкнул зажигалкой возле губ с зажатой сигаретой. – А, так вы слышали? Ну да, век новых технологий, я забыл. Хотя, вы знаете, про эти чудеса у Геродота еще есть. И то, куда спешить, когда ни времени, ни смерти в нашем смысле. Memento, quia pulvis! Memento, quia… Вы понимаете? И хоть бы что! Пиво и котов любили.

      Окладистый клуб дыма разошелся над столом с придавленной перекидным календарем запиской – «занять в аванс у Остермана», закручиваясь гривой, влился по трахее в легкие сестры.

      «Самоуверенный говнюк!» – подумала она.

      Зачем-то снова вспомнив о своей жене, на пару дней уехавшей к своим родителям, и о коттедже, врач перехватил ее отточено-любезный взгляд.

      – Расстройство идентичности, я полагаю. Можно указать аббревиатуру только – ДРИ. Ну, может… А кто его осматривал?

      Он взял у медсестры историю болезни и начал торопливо перелистывать, хмыкая и бормоча чего-то. Как это характерно для людей самонадеянных и педантичных, он был убит служебным непорядком. Пальцы его двигались по строчкам четырех – где четко, где неряшливо исписанных листов до самого конца и из конца опять в начало.

      – Quid? Ubi? Quando? Nec hoc nec illud!1 Как я и думал, мда.

      Что ни говори, все люди жаждут, если уж не правды, так хоть утешения. В многоразличных обстоятельствах того, как он сюда попал, не для кого давно уж не было секрета и, тем не менее, рискуя выглядеть невежей, пришлось напомнить о себе.

      Его любимая дочь Анхнес, как ласково он называл её, вышла замуж за тщедушного юнца, в котором, уверяли, тоже была его кровь. Причем не столько по взаимному влечению, коли судить по недостаточному возрасту того, – и неудачно. С подачи ловких царедворцев преемники по скудоумию искоренили всё, что относилось к новому призыву и водворили прежние порядки. Светлая столица, солнечный Ахйот, осиротев, пришла в упадок: была дана на поругание, как брошенная житница без жита скоро вымерла; живая и благоуханная, гнетуще опустела. Но верные – остались. Поэтому, когда в его последнюю опочивальню в стольном граде ворвались враги, то гроба не нашли. С великой злобой, не делавшей им чести, они перекрошили всё в его заупокойном храме, и мелкие осколки люто раскидали по глухим ущельям, как обходились в пору лихолетий с отщепенцами. Друзья же этим временем перевозили его тайно на ослах, укрыв на дрогах грудой ветоши от праздных взоров. И схоронили здесь, на левом берегу красы-реки, в ее долине, тогда еще не загазованной, привольной: напротив своенравных Нэ.

      – Занятная история!

      Врач сунул недокуренную сигарету в пепельницу и что-то записал в перекидном календаре.

      – Стало быть, вас как бы нет? А что родители? Вы хорошо их помните? Вы так и не ответили: кого любили больше – мать или отца?

      В анкете это было слабым местом: мать его, Тэйе, не принадлежала к царскому дому, жрецов и знать это восстановило против. Имя же отца, которое отождествлялось у простолюдинов

Скачать книгу