LITMIR.BIZ

Скачать книгу

кроме меня, не может, в сегодняшнее уголовно-смутное время, заступиться перед грозными, следственно-прокурорскими чиновниками за убитого сына. Леденящий душу страх за себя и за дальнейшую судьбу своих детей и внуков навечно застыл в нас. И назойливо надоедать большим правоохранительным чиновникам, кто и за что убил сына, сегодня становится всё опасней. Но другого выхода у меня как у отца просто нет. Иначе я буду выглядеть перед самим собой, погибшим сыном, его детьми и перед другими родственниками в их не благодарной памяти подлейшим предателем и трусом, каких во все века презирали и считали последними людьми на белом свете.

      А теперь, дорогой читатель, вернёмся в тот трагический вечер, когда через шесть с половиной часов приехала долгожданная милиция и в густой темноте наступившей летней ночи осветила слепящим светом фар автомобиля место гибели сына и редкую толпу уставших людей, которые по мнению руководителя этого садоводческого общества, могли дать какие-то сведения по факту гибели сына. И тут началось такое, что ни пером описать, ни в одном из фильмов-ужастиков не увидеть и нарочно такого не придумаешь. Даже самая буйная фантазия такого ужаса выдумать не может. Из окошка подъехавшей милицейской машины лениво высунулась властная голова и требовательно спросила: «Как фамилия погибшего?» Мы вразнобой подавленно назвали и обладатель властной головы о чём-то тут же сообщил своим товарищам, сидевшим с ним в машине, а нам с нескрываемым разочарованием буркнул: «Знаем…слышали…» И там, внутри, все о чём-то сразу заговорили, перебивая друга и дружно загалдели, начали гоготать, а потом и ржать во всю раззявную глотку. Вскоре подъехали вроде бы ещё две машины, их пассажиры тоже вволю погоготали и, видимо, решив, что всем тут делать нечего, одна машина чуть погодя уехала. А мы, его родители, с ужасом и недоумением смотрели на мордастые и красные от гоготания лица и не могли ничего из происходящего понять. Ведь наш сын никогда и ничем не был связан с представителями милицейского сообщества, его репутация и на работе, и в быту была безупречной, и он наверняка даже отдалённо не был знаком с этими молодцами, ржущими над его трупом, в присутствии его родителей и жены, в эту глухую летнюю ночь, вдали от города. Наш сын был принципиальным и даже жёстким человеком в отношении любого хамства, от кого бы оно ни исходило. И будь он жив сейчас, сумел бы решительно, не задумываясь ни минуты, кто хамит, остановить их и заставить извиниться за это издевательское глумление налетевшей милицейской братвы над убитыми горем стариками вполне цивилизованным образом. Делать это он умел с большим гражданским достоинством и завидной отвагой для интеллигентного мужчины, при любых жизненных обстоятельствах.

      Истомлённые долгим гоготом и ржанием служивые люди смолкли, и один из них начал лениво опрашивать свидетелей и писать протокол, сидя в машине. Закончив протокольные дела, милиционер на несколько секунд заглянул в гараж, включил фонарик, его слабый лучик

Скачать книгу