Колёса - Костя Спиридонов

Скачать книгу

сердце.

      Все это было в ней и даже больше, но по тому, как она бросала на меня взгляды, было понятно, что не стоит даже пытаться.

      Да и не удивительно. Видок у меня, прямо скажем, никчемный, отталкивающий. Не брился я уже третью неделю, шмотки мои не были стираны уже вторую неделю, зубы нечищенны третий день, взгляд мой выражал отчаяние, печаль и слабость. В глазах не было ни капли игривости и радости жизни. Я перестал чувствовать её на вкус; она стала для меня диетической, безвкусной кашей на воде, что проталкивают тебе в пищевод через катетер, чтобы не помер от голода на виду и под ответственностью других людей.

      Люди не любят покойников, потому что те щекочут их совесть и сомнения. Заставляют думать, что просто жить, как получится, – не достаточно. Что есть всё-таки такие вещи, как пустота на привычном месте сопротивления, беззубая и непрекращающая грызня совести за то, что не успел побыть рядом, за то, что не сделал больше совета или разовой помощи на отъебись, что закрылся от человека, когда он тянулся к тебе со своими бедами, горем и теплом присутствия.

      Люди не любят самоубийц, утопленников, висельников, вырезавших вены, задохнувшихся газом, наглотавшихся таблетками, прыгнувших с большой высоты за то, что все они отрицают веру в возможность быть счастливыми. И это своё отрицание они подкрепляют дерзким поступком. Самовыпилиться – дело-то нерядовое! Людям такое не нравится, оно им не к чему. Наличие самоубийц портит аппетит и нарушает сон у тех, кто нашел ответы и живёт, будто по дерижерской палочке, слаженно, как по-написанному, музыкально и легко.

      В общем, к девушке на диванчике я так и не подошёл.

      О, как бы мне хотелось излечиться этим лекарством раненных душ и треснувших сердец! Забыть свою любовь, предательство и боль, замутив с новой телочкой. Но хуй там.

      Мой интерес к каждой интересной к сожалению преходящ и не длится дольше недели. За такой срок я и коленей потрогать не успеваю! К тому же интерес противоположного пола ко мне был потерян вместе с курчавостью юности, большими карими глазами, чем-то греческим в плавном и ровном сходе носа от переносицы вниз, с радостью в голосе, с весельем и открытостью настежь.

      Теперь морда моя расплылась, черты стали мясистее; нос с чем-то греческим уже давно поломан, и вбок торчит костяшка; глаза будто заплыли, сели глубже, их выражение стало тусклым и неживым; шевелюра заметно поредела, и теперь вместо курчавящихся на концах волос, обрамляющих лицо, как рамка подчеркивает портрет, теперь на моей голове плешивый треугольник из черной щетины.

      Я сам себе противен! Не представляю, как такое можно любить. Слишком много страдальческого на ебале, слишком мало интереса и увлечения в глазах.

      Я уснул где-то в три ночи и проснулся в половину одиннадцатого. В комнате к моему удивлению было довольно тихо, и свет ещё не включали. Я быстро оделся во все, что у меня было, умылся холодной водой (горячая не шла) и выскочил на улицу дальше катать свой велосипед.

      Новый день – значит нужно снова его проводить, заполнять и проживать

Скачать книгу