LITMIR.BIZ

Скачать книгу

им! – ожесточилась Сомова. – Слышать не могу!

      Лидия встала и пригласила всех наверх, к себе. Клим задержался на минуту у зеркала, рассматривая прыщик на губе. Из гостиной вышла мать; очень удачно сравнив Инокова и Сомову с любителями драматического искусства, которые разыгрывают неудачный водевиль, она положила руку на плечо Клима, спросила:

      – Какова Алина?

      – Ослепительна.

      – И – не глупа, хотя шалит… грубовато.

      Гладя плечо, она тихо сказала:

      – Вот бы невеста тебе, а?

      – Но, мама, ведь это – идол! – ответил сын, усмехаясь. – Нужно иметь десятки тысяч в год, чтоб достойно украсить его.

      – Это – да! – серьезно сказала мать и вздохнула. – Ты – прав.

      Клим пошел к Лидии. Там девицы сидели, как в детстве, на диване; он сильно выцвел, его пружины старчески поскрипывали, но он остался таким же широким и мягким, как был. Маленькая Сомова забралась на диван с ногами; когда подошел Клим, она освободила ему место рядом с собою, но Клим сел на стул.

      – Он все такой же – посторонний, – сказала Сомова подругам, толкнув стул ногою в неуклюжем башмаке. Алина предложила Климу рассказать о Петербурге.

      – Да, – какие там люди живут? – пробормотал Иноков, сидя на валике дивана с толстой сигарой Варавки в зубах.

      Клим начал рассказывать не торопясь, осторожно выбирая слова, о музеях, театрах, о литературных вечерах и артистах, но скоро и с досадой заметил, что говорит неинтересно, слушают его невнимательно.

      – Люди там не лучше, не умнее, чем везде, – продолжал он. – Редко встретишь человека, для которого основным вопросом бытия являются любовь, смерть…

      Лидия поправила прядь волос, опустившуюся на ухо и щеку ее. Иноков вынул сигару изо рта, стряхнул пепел в горсть левой руки и, сжав ее в кулак, укоризненно заметил:

      – Это Лев Толстой внушает…

      – Меньше других.

      – Есть и другие?

      – Вы относитесь отрицательно к вопросам этого порядка?

      Иноков сунул левую руку в карман, вытер ее там.

      – Не знаю.

      Клим почувствовал, что этот парень раздражает его, мешая завладеть вниманием девиц.

      «Вероятно – пропагандист и, должно быть, глуп».

      Он стал говорить более задорными словами, но старался, чтоб слова звучали мягко и убедительно. Рассказав о Метерлинке, о «Слепых», о «Прялке туманов» Роденбаха, он, посматривая на Инокова, строго заговорил о политике:

      – Наши отцы слишком усердно занимались решением вопросов материального характера, совершенно игнорируя загадки духовной жизни. Политика – область самоуверенности, притупляющей наиболее глубокие чувства людей. Политик – это ограниченный человек, он считает тревоги духа чем-то вроде накожной болезни. Все эти народники, марксисты – люди ремесла, а жизнь требует художников, творцов…

      Иноков, держа сигару, как свечку, пальцем левой руки разрубал синие спирали дыма.

      – Вот явились люди иного строя мысли, они открывают пред

Скачать книгу